так ровно и робко, словно по волнам
мягкий дискомфорт передавал хитросплетения сна
спамом по спинам. спиннинги в лужи закинуты.
потуже затяните мышцы, вы уже ненужностью пропитаны.
это беспокойствие влетает в окна.
вчера сентябрь был воткнут в питания блок.
и кажется, что проводов мокрые волокна
спокойные загнутся в замыкании коротком.
у кислорода начинается пост-летний синдром,
простужены все календарные числа.
промокший воробей со сломанным крылом ложится спать,
летать он к сожалению так и не научился.
и численность мыслей уже превышает
все рамки возможного, то есть дозволенного.
и жаль, но все по старой формуле.
сюда больше никто не позвонит, нет.
каплями, каплями
вниз по кафелю, по стеклу
растекается. скальпелем
режет по пластинкам моим осень.
граммы мокрого из окон на раны граммофона,
с каждой семидюймовой чаще стоны.
мои кроны окутаны агорофобией
и чем-то бестолковым и бесформенным.
номер на старой футболке уже стёрся и выцвел,
подобно письмам глазниц-полуистин.
мокрыми списками в блиц провожаем
птиц, уносящихся спицами ввысь.
вниз, на карниз. блюз врезан в сердца
десантников в страхе ожидающих страх.
а собака на вокзале не дождавшись хозяина,
молча задыхается в своих слезах.
а стахановцы без сознания взялись за стаканы.
знамя августа догорело еще в мае.
неизбежность разойдётся по лужам кругами,
радиация радуг опять между нами.
каплями, каплями
вниз по кафелю, по стеклу
растекается. скальпелем
режет по пластинкам моим осень.
so even and timid, as if by the waves
mild discomfort conveyed the intricacies of sleep
spam on the backs. spinning rods are thrown into puddles.
tighten your muscles, you are already saturated with unnecessary.
this worry flies in the windows.
September yesterday was stuck in the power block.
and it seems that the wires are wet fibers
calm bend in short circuit.
oxygen starts a post-summer syndrome,
all calendar numbers are cold.
a wet sparrow with a broken wing goes to bed,
Unfortunately, he never learned to fly.
and the number of thoughts already exceeds
all the limits of the possible, that is permissible.
and sorry, but all according to the old formula.
nobody will call here again, no.
drops, drops
down tile, glass
spreads out. scalpel
cuts my autumn plates.
grams of wet from the windows to the wounds of the gramophone,
with every seven-inch groans more often.
my crowns are shrouded in agorophobia
and something stupid and formless.
the number on the old T-shirt is already worn out and faded,
like letters from half-truth eye sockets.
Wet lists in the blitz
knitting birds up.
down to the ledge. blues embedded in hearts
paratroopers in fear awaiting fear.
and the dog at the station without waiting for the owner,
silently suffocating in her tears.
and the Stakhanovites took their glasses unconscious.
the banner of August burned out in May.
inevitability will go round in puddles
the radiation of the rainbows is again between us.
drops, drops
down tile, glass
spreads out. scalpel
cuts my autumn plates.
