- Почему ты, ямщик, перестал песню петь.
И сидишь ты какой-то унылый?
Колокольчик вдали продолжает звенеть,
А тебя не слыхать, друг мой милый.
Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым;
Круглолица, бела, словно тополь стройна,
И на ней был платочек шелковый.
Попросила она, чтоб я песню ей спел,
Я запел, и она зарыдала.
Кони быстро неслись, словно звери лихи,
Словно сила нечистая гнала.
Вдруг казачий отряд перерезал нам путь
Тройка быстро как вкопана встала.
Кто-то выстрелил вдруг прямо в девичью грудь
И она, как цветочек, увяла.
Перед смертью она мне успела сказать:
«От жандармов я нынче сбежала,
Слишком рано пришлось за нород умирать».
И навеки она замолчала.
Посмотрите: вдали там березка стоит,
И могила заросша травою.
Под высоким холмом крепко девица спит,
Что взяла мою песню с собою.
"Why are you, a snack, stopped singing a song."
And are you sitting some kind of sad?
The bell in the distance continues to ring,
And you do not hear, my dear friend.
It was a long time ago seventeen years ago
I was a girl with a mailing path;
Kruglitz, Bela, as if poplar Slim,
And there was a silk handkerchief.
She asked that I sang a song to her
I got sick, and she buried.
Horses quickly rushed, as if animals Lyha,
Like the power of the unclean chase.
Suddenly the Cossack squad cut the way
Troika quickly as the discharge got up.
Someone shot suddenly right in the maiden breast
And she, like a flower, faded.
Before death, she managed to say:
"From the gendarmes, I now escaped,
Too early I had to die for Norta. "
And forever she silent.
Look: the birch stands there
And the grave overgrown with grass.
Under the high hill tightly the girl sleeps,
What took my song with him.
