Текст песни Юрий Коробков - К Сергею Есенину..

По Сибири прошёл слушок, что в одном кабаке Алтая..
Сам Есенин на посошок - водку пил со слезой глотая.
И стихи он читал, и поэмы, и шептал он лицом бледнея:
Эх, ты Русь моя, - перемены, чем не старше ты, тем беднее.

Понастроили вам церквей, все как будто бы для порядка.
Только чудится звон цепей, в колокольном том звоне сладком..
Отпевают, поют на рождение, собирают монетой мзду..
Но скажу, как поэт - смирение, не по характеру моему.

Я прошёл по Москве в смятении, там чужой весь фарцовый народ.
В дверь стучу - Кто такой ? - Есенин я.. Говорят здесь такой не живёт..
А дворы постоялые дороги, я под мост над Москвою-рекой..
А по берегу баре, как вороги - есть и важные - сединой.

Растерзали Отчизну по семьям - нищета, беспризорные вновь.
Это я говорю: Я - Есенин, я всегда бил и в глаз, и в бровь..
Все, кто жадно хватал кусками и давился землёй Руси..
Их вы греете и ласкаете, а народу, то выкуси.

А Сибирь - под бурьяном сени, поростают деревни быльём.
Не погосты - а сёла-тени..каждый двор, огород, каждый дом.
Я поспорил с одними в дороге - потащили меня в острог..
Но и там не знают Есенина - еле вырвался под залог.

Где идёшь ты Серёга Есенин, под каким ты сидишь кустом.
Или спишь у берёзки, под тенью - заглянул бы ко мне, в мой дом.
Побеседуем, выпьем чаю,почитаешь что, я повинюсь..
Я когда-то как ты был парень, а теперь не не что не гожусь.

Не могу я ответить хамству - расцвело, а за каждым углом..
И не выпивка, и не пьянство - а похмельный, сплошной синдром.
И петля, что в России сила, и сума под церквей перезвон..
И куда, но идет Россия - под унылый, кабальный звон.

Выхожу я один на дорогу, вдруг увижу я твой силуэт..
Отпросись ты Серёга, у Бога, - ты России певец и поэт.
Нет Астафьева Виктора - много.. нет Василия - Шукшина..
Кто же петь будет за Россию, ведь Россия, как мама одна.

28 февраля 2011 года

Siberia passed the hearing that in the same Kabaska Altai ..
Yesenin himself on the drying - dressed with a tear swallowed.
And he read poems, and poems, and he whispered by the face of palena:
Oh, you are Russia, - change, than not older than you, the poorest.

Postered to you churches, everything seemed to be for order.
Only melting chains, the bell tower is sweet ..
Spice, sing for birth, collect the MZDO coin ..
But I will say how the poet is humility, not in nature.

I passed in Moscow in confusion, there is someone else's all fartsy people.
In the door, knock - who is? - Yesenin I .. They say this does not live here ..
And the courtyards are the innovations, I am under the bridge over the Moscow river ..
And on the shore, the bar, as the spells - there are important - gray.

Rastered the depression on families - poverty, street again.
This I say: I - Yesenin, I always beat into the eye, and in the eyebrow ..
Everyone who greedily grab chusks and gave rise to Earth Rus ..
They are warming and caressing, but the people, then scour.

And Siberia - under the Biano Song, the village will be the village.
Not films - and village-shadow .. each yard, garden, every home.
I argued with one on the road - dragged me in Ostrog ..
But there they do not know Yesenin - barely broke off on bail.

Where are you going Serge Yesenin, as you sit on a bush.
Or you sleep with a birch, under the shadow - I would look at me, in my house.
We will talk, drink tea, you read what, I will obey ..
I once like you were a guy, and now it's not that you can't get rose.

I can not answer rudeness - bloomed, and at each angle ..
And not drinking, and not drunkenness - and firing, solid syndrome.
And the loop that in Russia the power, and the sum under the churches of the chime ..
And where, but Russia goes - under dull, bonded ringing.

I go out one on the road, suddenly I see your silhouette ..
You escape Seryoga, God, - you are a singer and poet.
No Astafieva Victor - Many .. No Vasily - Shukshina ..
Who will sing for Russia, because Russia, like mom alone.

February 28, 2011