Просвистела и упала на столе.
Чуть поела и скатилась по золе
убитых песен, да мне нечего терять.
Мир так тесен, дай-ка брат тебя обнять.
Всюду черти надави брат на педаль.
Час до смерти, да сгоревшего не жаль,
А в чистом поле ангелочки, васильки.
Мы на воле нет ни гари ни тоски
А на небе встретят Сашка да Илья,
хватит хлеба, да сто грамм без них нельзя.
Что нам плакать, здесь не срам чего страдать.
Рай не слякоть, вьюга наша благодать.
Все расскажем про восход и про закат,
горы сажи и про горький мармелад,
Что доели, когда закончили войну.
Да как сели мы на Родине в плену.
Просвистела и упала на столе.
Чуть поела и скатилась по золе
убитых песен, да мне нечего терять.
Мир так тесен, дай-ка брат тебя обнять.
Whistled and fell on the table.
I ate a little and rolled down the ashes
killed songs, but I have nothing to lose.
The world is so small, let brother hug you.
Everywhere the devil push the brother on the pedal.
An hour to death, but not burnt
And in the open field, angels, cornflowers.
We are free, no burning, no longing
And in heaven they will meet Sasha da Ilya,
Enough bread, but a hundred grams without them is impossible.
What we cry, there is no shame what to suffer.
Paradise is not slush, blizzard is our grace.
We’ll tell you everything about sunrise and sunset,
mountains of soot and about bitter marmalade,
What they ate when they finished the war.
Yes, how we sat in captivity at home.
Whistled and fell on the table.
I ate a little and rolled down the ashes
killed songs, but I have nothing to lose.
The world is so small, let brother hug you.
