Текст песни A Forest Of Stars - Gatherer Of The Pure

He's a man of the world, but his is a small world,
being a world whirled and whipped inside a filth caked skull.
All a dalliance in delusion, all dreamed down in narcotic seclusion,
he peeps all askance through all and sundry;
three dimension unreality his fourth dimension play-day.
All eternity a rainy Sunday.
He, a builder of worlds in dreams.
He, a destroyer of worlds in dreams.

Feculent plots / hatch / fester / fry.
Subsistence burnt black, effulguent brain pan besmirched.
Labours of love ladled into ravenous toilet bowl of life.
All lost souls to feat upon fresh hot meal of voided bowel.
He, a leacher of colour. He, a void in sanity.
A poisoner of the well, instiller of winter's gray flavour.
A spasmed spatter of the obvious, a-soiling gleaming uncertainty.

On a lonely wander through twisting streets of Yonder,
his one good eye spying, prying, a shadow play for yesterdays.
All tomorrows, all yesterdays today,
Carrion Crow, pinch-faced proprietor of this sorry sideshow.
Roll up, roll up! Crack cranks his codeine calliope,
all is vibrant colour without his vermined bone box.
All within, bleak nothing - all without to pay homage, at his insistence.
Cosmic keys broken in twisting locks of lost infinities.
His worlds all a-fire now, a Lucifer turning in listless circles,
before landing in the dry hay of thoughts half-remembered.

Evensong their last song.
Pray for the prey! Sing for your supper!
Funeral pyres for one and all today.
As hand of God to give,
as hand of God to take away.

Он человек мира, но его маленький мир,
Быть миром, погибшим и взбитым внутри грязного черепа.
Все Дасилия в заблуждение, все мечтало в наркотизию наркотики,
Он заглядывает все сзащиты по всему и повсюду;
Три измерении нереалитируют его четвертый разумный день.
Вся вечность дождливое воскресенье.
Он, строитель миров во сне.
Он, разрушитель миров во сне.

Генентрические участки / люк / вспех / жарит.
Достопримечательности сгорело черный, сильный мозговой кастрюль осаждают.
Животные любви, наноснутые в удивительную унитазскую миску жизни.
Все потеряли души, чтобы подвиг при свежей горячей еде из недействительной кишечника.
Он, вымытый цвет. Он, пустота в здравомыслие.
Отвратитель колодца, инсиллер зимнего серого аромата.
Спасменное брызжение очевидной, осилияющей блестящей неопределенности.

На одиноких бродях через скручивающие улицы того,
Его хороший глаз шпионит, подруги, тень игра за вчерашние дни.
Все завтрашние времена, все вчера сегодня,
Парсион ворона, прижимной владелец этого извините Sideshow.
Свернуть, свернуть! Трещина кривошивает свой кодеин Calliope,
Все яркий цвет без его лосочной кости.
Все внутри, мрачно без ума - все без того, чтобы платить данью, по его настойчивому.
Космические ключи, сломанные в крутых замках потерянных защелок.
Его миры все в огне сейчас, Люцифер превращается в вялые круги,
перед приземлением в сухом сене мысли полутвердые.

Evensong их последняя песня.
Молитесь за добычу! Петь для вашего ужина!
Похороны пирес для одного и всего сегодня.
Как рука Божий, чтобы дать,
Как рука Бога, чтобы забрать.