Он долгих двадцать восемь лет,
И двадцать восемь зим к тому ж,
Хранил в себе один секрет
И был в семье примерный муж.
Всё было, вроде, как всегда:
Жена готовила обед…
Но приключилась вдруг беда:
Он взял и вспомнил про секрет.
Под шум и кислый запах щей,
Ворчанье Суженой с утра,
Он вспомнил всё до мелочей,
Как будто было то вчера.
Она сидела у окна,
И мягкий чудный лунный свет
Окрасил в бледные тона
Её прекрасный силуэт.
Струились пряди по плечам,
Скользили змейками на грудь.
И он подумал сгоряча:
Женюсь на ней когда – нибудь!
Он вспомнил всё до мелочей:
Изгибы линий, мягкость губ,
И жар её простых речей,
И за окном огромный дуб.
Сплетенье рук, слиянье тел,
Каскад каштановых волос,
И то, как он её хотел
До исступления, до слёз.
Признаний трепетных поток,
(Как он на ушко их шептал!)
Смешной над ухом завиток,
Что от дыханья трепетал.
Она смотрела на него
Глазами влажными, как ночь.
Слова пьянили, как вино:
-Люблю тебя. Роди мне дочь.
С утра он потерял покой:
То суетился, то скучал.
Потом, закрыв лицо рукой,
Сидел на стуле и молчал.
Жена ворчала, как всегда.
Ругала убежавший суп.
И он отметил, что года
Ей, постаревшей, не к лицу.
Как не идёт ей белый цвет
И пряди крашеных волос…
И целых двадцать восемь лет
Всё как — то было не всерьёз.
Вдруг он вскочил, схватил пальто,
Забыл про шапку и носки.
Все двадцать восемь лет – не то.
Все двадцать восемь зим – тоски.
Нашёл тот дом. У дома – дуб.
Взбежал по лестнице стрелой.
Унять бы дрожь с холодных губ,
И трусость гадкую – долой.
…Наверное она сейчас
Пьет чай и кутается в шаль.
И из её прекрасных глаз
Струится тихая печаль.
А, может, принялась вязать?
А может кружево плести?
Так много надо ей сказать,
А главное сказать – прости.
Открыла дверь. В глазах – вопрос.
Ей было снова двадцать лет.
Каскад каштановых волос…
Знакомый сердцу силуэт.
Над ухом – лёгкий завиток-
Как много лет назад – точь в точь…
- Вы не ошиблись?
- Нет, не мог. Вы Аня?
- Вера. Её дочь.
- А Аня?
- Мамы больше нет. Кто Вы?
Он повернулся вспять:
-Я шёл к ней двадцать восемь лет.
- Она ждала Вас…двадцать пять.
Как закружилась голова!
Как сердце ухнуло в груди!
И вспомнил он её слова
С мольбою: «Ты не уходи!»
Он сгорбился. Поплёлся прочь…
…Сплетенье рук…Слиянье тел…
…Люблю тебя… Роди мне дочь…
А он ведь вправду дочь хотел.
Как странно. Ани больше нет.
Заплакал. Бросил в тишину:
- Я буду много – много лет
Любить тебя. Тебя одну.
He long twenty-eight years ,
And twenty eight winters to the Well,
Kept a secret one
And there was an exemplary family man .
It was , like, as always :
Wife was preparing dinner ...
But suddenly befallen trouble:
He took it and remembered the secret.
Under the noise and smell sour soup,
Grumbling narrowing in the morning,
He remembered every detail,
As if it was yesterday.
She sat by the window,
And wonderful soft moonlight
Painted in pale tones
Her beautiful silhouette.
Locks streamed over her shoulders ,
Snakes slithered on his chest.
And he thought hastily :
Marry her when - ever !
He remembered every detail :
Curves lines , soft lips,
And the heat of her simple speeches
And a huge oak tree outside the window .
Plexus hand , mergers bodies
Cascade of brown hair
And the way he wanted her
Into a frenzy , to tears.
Confessions quivering thread
( As he whispered in your ear them !)
Funny ear curl
That the breath in awe .
She looked at him
Eyes wet as night .
Words drunk as wine:
- I love you . Rodi me daughter.
In the morning he lost peace :
Then fussed , then bored.
Then his face in his hand ,
Sitting on a chair and said nothing.
Wife grumbled , as always.
Scolded escaped soup.
And he noted that the year
Her older, not a person .
As it is not white
And strands of dyed hair ...
And for twenty -eight years
Just like - it was not serious .
Suddenly he jumped up, grabbed a coat,
Forgot about the hat and socks.
All twenty-eight years - not that.
All twenty eight winters - longing.
Found that house . The house - oak.
Arrow up the stairs .
Appease would shiver with cold lips ,
And cowardice nasty - down .
Perhaps it is now ...
Drinking tea and wrapped in a shawl.
And from her beautiful eyes
Flowing quiet sadness .
Or maybe , she began to knit?
Or lace weave ?
So much to tell her ,
And the main thing to say - I'm sorry.
Opened the door. In the eyes - the question.
She was twenty years old again .
Cascade of brown hair ...
Familiar heart silhouette.
Ear - the easy - curl
How many years ago - exactly in exactly ...
- You do not make a mistake ?
- No, I could not. You Anya ?
- Vera. Her daughter .
- And Anna ?
- Mom is gone. Who are you?
He turned back the clock :
- I went to her twenty-eight years .
- She was waiting for you ... twenty five.
How dizzy !
Boomed as the heart in his chest !
And he remembered her words
Imploringly : "You do not go! "
He hunched his shoulders . Trudged off ...
Plexus ... hands ... Merging tel ...
I love you ... me ... Rodi daughter ...
And because he really wanted a daughter .
How strange . Ani is no more.
Wept. Threw into the silence :
- I'll be a lot of - a lot of years
Love you. You alone.
