У всякой лампы есть свой абажур,
Свой мир в котором лишь она светиться может
Но а щёлкни выключателем и тьму
зарница лампочки обычной потревожит.
Я грею пальцы, поднеся к огню,
И нежусь в упоении чьим-то светом.
Лишь в нём в тугие шоры запихну
Свои слова. Смогу назвать всё это.
Но мне необходим мой светлый мир.
Мой сад, в котором зацвести хоть что-то сможет.
Быть не хочу затворником квартир
И ветром в голове мне быть негоже.
Так хрупок разбитой лампочки вольфрам,
Сгорает, вспыхнув ярко раз последний.
Я строю вкруг себя незримый храм,
Что б не оставить за собой лишь кучку пепла.
Every lamp has its own lampshade,
Your world in which only she can glow
But roll in the switch and darkness
Light Bulb Slaughter Light Bulbs.
I warm my fingers, bringing to the fire,
And he is in the ecstasy of someone else.
Only in it in tight shores a shoe
Your words. I can call it all.
But I need my bright world.
My garden, in which to bloom at least something can.
I do not want to reject apartments
And the wind in the head I should be noger.
So fragile broken bulb tungsten,
Burns, flashes brightly the last time.
I ran around myself the invisible temple,
What would not leave for me only a bunch of ash.
