Текст песни Aaron West and The Roaring Twenties - Green Like the G Train Green Like Sea Foam

He invited me in; said his name was Jesse, and to take a look around. I found my coat at the bottom of the closet, dug it out. The only thing that she left, there in the middle of the room, was the couch. She’d always hated the pattern or the texture. I can't remember it now. I relived those nights there breaking down. I guess I’ll see myself out.

You kept me waiting like the G Train. I held the door open for hours. I had to walk away. I rode the A line out to Rockaway. I’m always drawn to the water.

Walked the streets to the shore. Passed by the murals fading off of the walls. Still licking the fresh wounds from a hurricane in the fall. And I watch them rebuild. I hummed a Ramone’s song out of key. Staring off at the skyline over shorebreak and remembering that this same ocean almost killed me. South Carolina, seafoam green.

You kept me waiting like the G Train. I held the door open for hours. I had to walk away. I took the A line out to Rockaway. I’m always drawn to the water. I felt the weight.

On a calendar long enough all my grief starts to decay. On a calendar long enough it grows more useless by the day, and I read that on a calendar long enough, New York will be returned to the sea. When the water gets high enough, it’ll take back everything. So the subway and the G Train, our apartment, all our memories come to rest there under water, all the things that I thought meant the most to me. I try to picture it-- just the top of the skyline at low tide, piercing the surface as the ships try to navigate their lanes, and there alone and triumphant on the crest of a wave is the couch you gave away.

Он пригласил меня; Сказало, что его зовут был Джесси, и оглянуться. Я нашел свое пальто в нижней части шкафа, выкопал его. Единственное, что она уехала, там в середине комнаты была диван. Она всегда ненавидела шаблон или текстура. Я не могу вспомнить это сейчас. Я пережил те ночи там, сломавшись. Я думаю, я увижу себя.

Вы держали меня в ожидании, как Г. Поезд. Я держал дверь открытой часами. Я должен был уйти. Я ездил на выручки к рокавей. Я всегда тянутся к воде.

Прошел по улицам к берегу. Пропущено росками, исчезающими от стен. Все еще облизывая свежие раны от урагана осенью. И я смотрю их восстановление. Я наполнил песню Рамона из ключа. Утеснившись на горизонте над Shorebreak и помню, что этот же океан почти убил меня. Южная Каролина, Seafoam Green.

Вы держали меня в ожидании, как Г. Поезд. Я держал дверь открытой часами. Я должен был уйти. Я взял выпуск в роквей. Я всегда тянутся к воде. Я почувствовал вес.

На календаре достаточно долго, все мое горе начинает распадаться. На календаре достаточно долго он растет более бесполезным на следующий день, и я прочитал, что на календаре достаточно долго, Нью-Йорк будет возвращен в море. Когда вода достаточно высока, она заберет все. Таким образом, метро и G, наша квартира, все наши воспоминания приходят к отдыху под водой, все то, что я думал, значит больше всего для меня. Я пытаюсь изобразить его - просто вершина горизонта при низком приливах, пронзительно на поверхности, когда корабли пытаются ориентироваться на свои полосы, и там одна и торжествуют на гребне волны - это диван, который вы отдали.