The brawling of a sparrow in the eaves,
The brilliant moon and all the milky sky,
And all that famous harmony of leaves,
Had blotted out man's image and his cry.
A girl arose that had red mournful lips
And seemed the greatness of the world in tears,
Doomed like Odysseus and the labouring ships
And proud as Priam murdered with his peers;
Arose, and on the instant clamorous eaves,
A climbing moon upon an empty sky,
And all that lamentation of the leaves,
Could but compose man's image and his cry.
[Lyrics from poem "The Sorrow of Love" by William Butler Yeats]
Джакировка воробья в карнизах,
Блестящая луна и все молочное небо,
И вся эта известная гармония листьев,
Забил образ человека и его крик.
Девушка возникла, что имела красные скорбные губы
И казался величием мира в слезах,
Обречен как Одиссей и рабочие корабли
И гордым как Приам убил со своими сверстниками;
Возник, а на мгновение охладительных карнизов,
Восхождение на пустое небо,
И все это плача листьев,
Мог бы составить образ человека и его крик.
[Лирика из стихотворения «печаль любви» Уильяма Батлера Йитс]
