Beating bright and in the eye, the isles of the body they turn.
They are shaped by the flood, the onset of a blindness.
Leeched, and wearied, unfolding somewhere else.
It is gone and the body is stood blind.
Back through, a dirge, a remedy and a fever.
Borders sketched without song.
A child was buried here.
Here, my son was buried.
And God danced around the coffin.
and we danced with your God.
and I watched my mothers body, raped by a prophet.
I watched my son die.
Ярко бьются и в глаза, островки тела они поворачивают.
Они сформированы наводнением, наступлением слепоты.
Пиявка и усталость, разворачивается в другом месте.
Оно ушло, а тело ослепло.
Возвращение, болезнь, лекарство и жар.
Границы набросаны без песни.
Здесь был похоронен ребенок.
Здесь мой сын был похоронен.
И Бог танцевал вокруг гроба.
и мы танцевали с твоим Богом.
и я наблюдал за телом моей матери, изнасилованным пророком.
Я видел, как мой сын умер.
