Текст песни Alysia Lis - я убиваю...

Мама, ты знала, что я люблю шелест страниц, кофе и осень? Люди боятся, что я убиваю птиц. Мне двадцать восемь.

Мама, ты знаешь, что я ненавижу людей, которые слишком часто проходят мимо. Я не читаю писем и новостей. Я убиваю. Это неизлечимо.

Я не умею петь и играть в слова, прыгать как кролик. Мам, у меня очень часто болит голова. Я меланхолик.

Часто грущу, замыкаюсь в своих же знаниях и предаюсь бесполезному самокопанию.

Я ошибаюсь так часто в своих вопросах, что задаю окружающим. Слышишь мам, я отличаю умело дожди и росы, и не смотрю отвратительных мелодрам.

Часто мечтаю упасть и лететь как птица, плавать как рыба и как мотылек сгореть. Как птица феникс, без права переродиться. В общем, мечтаю, по-прежнему, умереть.

Знаешь, ты можешь, наверное, мной гордиться. Ты мне не зря разрешила когда-то жить. Я нашел ту, за которую мне б разбиться, весь этот мир ей бы под ноги положить. Ей посвящаю кривые стихи и прозу, ей вроде нравится, к выходу не спешит. Кровью убитых птиц ей рисую розы. Вот ведь красавица, жалко, что рот зашит. С ней говорю постоянно о странных фразах, о километрах безумия, пустоты. Я прочитал очень много ее рассказов и у нее поразительные мечты.

Кровью на стенах мои для нее картины, мягкие двери удачно скрывают звук чьих-то ошибок. Какие же мы кретины... Наше общение - лишь через стенку стук.

Эти рассказы - лишь бред моих странных фантазий. Эти картины сквозь стены ей не видны. Нам остается неделя до эвтаназии. Мы ведь серьезно, оказывается, больны.

Мам, я пишу тебе, чтобы узнать решение. Знаю, что слезы текут с твоего лица. Мне интересно, даешь ли ты разрешение быть в новом мире с начала и до конца? Я ведь нуждаюсь в серьезной врачебной помощи. Я ведь за нею, наверное, и пришел. Я не хочу быть безликим как эти овощи, что ударяются лбами об хладный пол.

Я хочу жить. Хоть где-то, но по-другому. Это не жизнь, а пытка для нас с тобой. Мам, ты ведь знаешь, что я не дойду до дома. Он разминулся с моею, увы, судьбой.

В общем, надеюсь, что ты со мной согласишься. Смерть милосерднее этих врачебных мук. Ты ведь подпишешь? Ведь ты мне так часто снишься, с лезвием возле моих онемевших рук. Мамочка, милая, сильно не убивайся. Нет, не впадай в депрессии и не плачь. Я постараюсь смириться и ты старайся. Эта больница теперь до меня - палач.

Ты ведь меня запомнила одиночкой, тем, что с другими людьми никогда не бывал. Тем, кто слагал неумело пустые строчки и убивал, так талантливо убивал.

Мама, ты знала, что я не запомнил лиц, елей и сосен. Люди боятся, что я убиваю птиц. Мне двадцать восемь.

Mom, did you know that I love the rustling of pages, coffee and autumn? People are afraid that I'm killing birds. I'm twenty eight.

Mom, you know that I hate people who pass by too often. I do not read letters and news. I kill. It is incurable.

I don’t know how to sing and play words, jump like a rabbit. Mom, my head hurts a lot. I am a melancholy.

Often I feel sad, lock myself up in my own knowledge and indulge in useless self-digging.

I am so often mistaken in my questions that I ask others. Do you hear moms, I distinguish skillfully rains and dews, and do not watch disgusting melodramas.

Often I dream to fall and fly like a bird, swim like a fish and burn like a moth. Like a phoenix bird, without the right to be reborn. In general, I dream, as before, to die.

You know, you can probably be proud of me. You knowingly allowed me to once live. I found one for which I would break, to put this whole world under her feet. I devote curved poems and prose to her, she seems to like it, she is in no hurry to exit. With the blood of dead birds I draw roses to her. That's because a beauty, it’s a pity that her mouth is sewn up. I speak with her constantly about strange phrases, about kilometers of madness, emptiness. I read a lot of her stories and she has amazing dreams.

The blood on the walls of my paintings for her, soft doors successfully hide the sound of someone else's mistakes. What nerds we are ... Our communication is only through a wall knock.

These stories are just the nonsense of my strange fantasies. These paintings through the walls are not visible to her. We have a week before euthanasia. We are serious, it turns out, are sick.

Mom, I am writing to you to find out a solution. I know that tears flow from your face. I wonder if you give permission to be in the new world from beginning to end? After all, I need serious medical help. After all, I probably came for her. I do not want to be faceless like these vegetables that hit their foreheads on a cold floor.

I want to live. Though somewhere, but in a different way. This is not life, but torture for you and me. Mom, you know that I won’t get home. He missed my, alas, fate.

In general, I hope that you will agree with me. Death is more merciful than these medical torments. Will you sign? After all, I dream of you so often, with a blade near my numb hands. Mommy, darling, don’t get much killed. No, don't get depressed and don't cry. I will try to come to terms and you try. This hospital is now an executioner to me.

You remember me as a loner, by the fact that you have never been with other people. To those who composed clumsily blank lines and killed, so skillfully killed.

Mom, you knew that I didn’t remember faces, spruces and pines. People are afraid that I'm killing birds. I'm twenty eight.