Текст песни Andrew Scott - Fish by D.H. Lawrence

vk.com/club14099381

Fish by D.H. Lawrence

To be a fish!

So utterly without misgiving
To be a fish
In the waters.

Loveless, and so lively!
Born before God was love,
Or life knew loving.
Beautifully beforehand with it all.

Admitted, they swarm in companies,
Fishes.
They drive in shoals.
But soundless, and out of contact.
They exchange no word, no spasm, not even anger.
Not one touch.
Many suspended together, forever apart.
Each one alone with the waters, upon one wave with the rest.

A magnetism in the water between them only.

I saw a water-serpent swim across the Anapo,
And I said to my heart, look, look at him!
With his head up, steering like a bird!
He’s a rare one, but he belongs…

But sitting in a boat on the Zeller lake
And watching the fishes in the breathing waters
Lift and swim and go their way—

I said to my heart, who are these?
And my heart couldn’t own them…
A slim young pike, with smart fins
And grey-striped suit, a young cub of a pike
Slouching along away below, half out of sight,
Like a lout on an obscure pavement…

Aha, there’s somebody in the know!

But watching closer
That motionless deadly motion,
That unnatural barrel body, that long ghoul nose,…
I left off hailing him.

I had made a mistake, I didn’t know him,
This grey, monotonous soul in the water,
This intense individual in shadow,
Fish-alive.

I didn’t know his God,
I didn’t know his God.

Which is perhaps the last admission that life has to wring out of us.

I saw, dimly,
Once a big pike rush.
And small fish fly like splinters.
And I said to my heart, there are limits
To you, my heart;
And to the one God.
Fish are beyond me.

Other Gods
Beyond my range… gods beyond my God.

They are beyond me, are fishes.
I stand at the pale of my being
And look beyond, and see
Fish, in the outerwards,
As one stands on a bank and looks in.

I have waited with a long rod
And suddenly pulled a gold-and-greenish, lucent fish from below,
And had him fly like a halo round my head,
Lunging in the air on the line.

Unhooked his gorping, water-horny mouth.
And seen his horror-tilted eye,
His red-gold, water-precious, mirror-flat bright eye;
And felt him beat in my hand, with his mucous, leaping life-throb.

And my heart accused itself
Thinking: I am not the measure of creation.
This is beyond me, this fish.
His God stands outside my God.

And the gold-and-green pure lacquer-mucus comes off in my hand.
And the red-gold mirror-eye stares and dies,
And the water-suave contour dims.

But not before I have had to know
He was born in front of my sunrise.
Before my day.

He outstarts me.
And I, a many-fingered horror of daylight to him,
Have made him die.

Fishes,
With their gold, red eyes, and green-pure gleam, and under-gold.
And their pre-world loneliness,
And more-than-lovelessness.
And white meat;
They move in other circles.

Outsiders.
Water-wayfarers.
Things of one element.
Aqueous,
Each by itself.

Cats, and the Neapolitans,
Sulphur sun-beasts.
Thirst for fish as for more-than-water;
Water-alive
To quench their over-sulphureous lusts.

But I, I only wonder
And don’t know.
I don’t know fishes.

In the beginning
Jesus was called The Fish.
And in the end.

vk.com/club14099381

Рыба Д. Х. Лоуренса

    Быть рыбой!
     
    Так совершенно без опасений
    Быть рыбой
    В водах
     
    Без любви и такой живой!
    Рожденный до того, как Бог стал любовью,
    Или жизнь знала любовь.
    Красиво заранее со всем этим.
     
    Признаются, они роятся в компаниях,
    Рыбы.
    Они ездят на косяках.
    Но беззвучно и вне контакта.
    Они не обмениваются ни словом, ни спазмом, ни даже гневом.
    Ни одного прикосновения.
    Многие подвешены вместе навсегда друг от друга.
    Каждый наедине с водой, на одной волне с остальными.
     
    Магнетизм в воде только между ними.
     
    Я видел, как водный змей плыл через Анапо,
    И я сказал своему сердцу, смотри, смотри на него!
    С поднятой головой, руля как птица!
    Он редкий, но он принадлежит ...
     
    Но, сидя в лодке на озере Целлер
    И наблюдая за рыбами в дышащих водах
    Поднимай и плавай и иди своим путем

    Я сказал своему сердцу, кто это?
    И мое сердце не могло владеть ими ...
    Стройная молодая щука, с умными плавниками
    И серо-полосатый костюм, молодой щенок щуки
    Прислонившись внизу, наполовину из виду,
    Как хам на неясном тротуаре ...
     
    Ага, есть кто-то в курсе!
     
    Но смотреть ближе
    Это неподвижное смертельное движение,
    Это неестественное бочкообразное тело, этот длинный нос гулей ...
    Я прекратил приветствовать его.
     
    Я сделал ошибку, я не знал его,
    Эта серая, однообразная душа в воде,
    Этот напряженный человек в тени,
    Рыба-живой.
     
    Я не знал его Бога,
    Я не знал его Бога.
     
    Что, возможно, является последним признанием, которое жизнь должна выжать из нас.
     
    Я смутно видел
    Однажды большой пик щуки.
    А рыбки летят как осколки.
    И я сказал своему сердцу, что есть пределы
    Тебе мое сердце;
    И единому Богу.
    Рыбы за мной.
     
    Другие Боги
    За пределами моего диапазона ... боги за пределами моего Бога.

    Они вне меня, рыбы.
    Я стою на краю своего бытия
    И смотри дальше, и видишь
    Рыба, внешне,
    Как один стоит на берегу и смотрит внутрь.

    Я ждал с длинным жезлом
    И вдруг вытащил золотую и зеленоватую светящуюся рыбу снизу,
    И он летал, как ореол вокруг моей головы,
    Выпад в воздухе на линии.
     
    Отцепил его сжимающийся роговой рот.
    И видел его наклоненный от ужаса глаз,
    Его красно-золотой, драгоценный для воды, зеркально-плоский яркий глаз;
    И почувствовал, как он бьется в моей руке со слизистой, прыгающей жизненной силой.
     
    И мое сердце обвинило себя
    Мышление: я не мера творения.
    Это вне меня, эта рыба.
    Его Бог стоит вне моего Бога.
     
    И золотисто-зеленая чистая лаковая слизь отрывается в моей руке.
    И красно-золотой зеркальный глаз смотрит и умирает,
    И плавный контур воды тускнеет.
     
    Но не раньше, чем я должен был знать
    Он родился перед моим рассветом.
    До моего дня.
     
    Он обгоняет меня.
    И я, ужасный дневной свет для него,
    Заставили его умереть.
     
    Рыбы,
    С их золотыми, красными глазами и зеленовато-чистым блеском и под золотом.
    И их перед миром одиночество,
    И больше, чем нелюбовь.
    И белое мясо;
    Они двигаются в других кругах.
     
    Посторонние.
    Водные путники.
    Вещи одного элемента.
    водный раствор,
    Каждый сам по себе.
     
    Кошки и неаполитанцы,
    Серные солнечные звери.
    Жажда рыбы как воды;
    Водно-живой
    Чтобы погасить их чрезмерно сернистые вожделения.
     
    Но я, мне только интересно
    И не знаю.
    Я не знаю рыб.
     
    В начале
    Иисуса звали Рыба.
    И в конце.