Gabino Barrera no entendía razones andando en la borrachera
Usaba pistolas con séis cargadoras le daba gusto a cualquiera.
Usaba el bigote en cuadro abultado,su paño al cuello enredado
Calzones de manta, chamarra de cuero, traía punteado el sombrero.
Sus piés campesinos usaban huaraches y a veces a raíz andaba
Pero le gustaba pagar los mariachis la plata no le importaba.
Con una botella de caña en la mano gritaba "Viva Zapata!"
Porque era ranchero el indio suriano, era hijo de buena mata.
Era alto y bién dado, muy ancho de espaldas, su rostro mal encachado
Su negra mirada un aire le daba al buitre de las montañas.
Gabino Barrera dejaba mujeres con hijos por dondequiera
Por éso en los pueblos donde se paseaba se la tenian sentenciada.
Recuerdo una noche que lo asesinaron, venía de ver a su amada
Dieciócho descargas de mauser sonaron sin darle tiempo de nada.
Gabino Barrera murió como mueren, los hombres que son bragados.
Por una morena perdió como pierden los gallos en los tapados.
Габино Баррера не понимал причин, когда был пьян
Использование пистолетов с шестью магазинами радовало любого.
Усы он носил в пухлой коробке, ткань на шее спуталась.
Брюки-одеяла, кожаная куртка, у него была шляпа в горошек.
Их крестьянские ноги носили хуарачи, и иногда они ходили
Но ему нравилось платить мариачи, деньги для него не имели значения.
С бутылкой тростника в руке он крикнул: «Вива Сапата!»
Поскольку сурийский индеец был владельцем ранчо, он был сыном хорошего воспитания.
Он был высок и хорошо сложен, очень широкоплеч, лицо его было плохо прикрыто.
Его черные глаза придавали ему вид горного стервятника.
Габино Баррера повсюду оставлял женщин с детьми
Поэтому в городах, где она гуляла, ее приговорили.
Я помню, как однажды ночью его убили, он пришел от своей возлюбленной.
Восемнадцать выстрелов Маузера прогремели, не дав ему времени что-либо сделать.
Габино Баррера умер, как умирают бравада.
Он проиграл брюнетке, как петухи проигрывают крытым.
