Одиночество ест мое нутро десертной ложкой,
я лежу на улице последним зимним снегом.
И от светлых чувств остались только крошки.
Хочется отдать всего себя ночному небу.
Одиночество-это холодные вечера в пустынной комнате,
это воспоминания, плавающие в цианиде, вместо хлопьев с молоком,
на завтрак.
Это когда лишь твоя одежда находится в большом комоде,
это когда некого с утра попросить помочь завязать галстук.
Проливая реки крови сознания, чувствую себя Понтий Пилатом этого времени.
Мой мир-4 ветхие стены и застекленное отверстие в одной из них.
Мой ужин-Эрих Фромм в бумажном переплете, а на десерт Камю и сигареты.
Ложась под утро спать я слышу плачь поэтов,
и ощущаю боль земли от ран, которые ей люди нанесли.
В моей вселенной не хватает балюстрад,
но на краю стоит маяк, указывая светом путь,
а на дверях, что позади, висят замки
ведь то, что было не вернуть.
Я интроверт до клеточек и атомов души
Однажды все, в агонии, возьмут ножи
И будут пробовать себе нутро распотрошить
В надеждах сделать хоть на каплю лучше свою жизнь.
Мир сейчас подобен сломанной гирлянде,
повсюду провода, но нет ни красоты, ни огонька.
И это так заезженно, сказать, что люди стали забывать о главном.
Я не скажу... Хотя, я вас невольно обманул, ведь только что сказал.
Я в страхе и смятении отправляюсь на вокзал,
сажусь на поезд с несуществующим названием.
И мчусь туда, где мне прохожий показал,
всю прелесть реинкарнации сознания.
Я лишь хочу сказать, что у каждого свой мир,
своя вселенная и своя гора Голгофа.
В своем мирке я боль с эмоциями при помощи метафор лью в блокнот,
от этого мне на душе и хорошо и плохо...
Loneliness eats my gut with a dessert spoon
I'm lying on the street with the last winter snow.
And only crumbs remained from the light feelings.
I want to give my all to the night sky.
Loneliness is cold evenings in a deserted room
these are memories floating in cyanide instead of milk flakes,
on breakfast.
It's when only your clothes are in the big dresser
this is when there is no one in the morning to ask for help to tie a tie.
Shedding rivers of blood of consciousness, I feel like Pontius Pilate of this time.
My world is 4 dilapidated walls and a glazed hole in one of them.
My dinner is Erich Fromm in paperback, and for dessert Camus and cigarettes.
Going to bed in the morning I hear the cry of poets,
and I feel the pain of the earth from the wounds that people have inflicted on it.
There are not enough balustrades in my universe
but at the edge there is a lighthouse, showing the way with light,
and there are locks on the doors behind
after all, what was not returned.
I'm an introvert to the cells and atoms of the soul
One day everyone, in agony, will take knives
And they will try to gut their gut
In hopes of making my life even a drop better.
The world is like a broken garland now
wires are everywhere, but there is no beauty, no spark.
And it's so hackneyed to say that people began to forget about the main thing.
I won't tell ... Although, I unwittingly deceived you, because I just said.
I'm going to the train station in fear and confusion
I take a train with a nonexistent name.
And I rush to where a passer-by showed me
all the beauty of the reincarnation of consciousness.
I just want to say that everyone has their own world,
its universe and its own mountain Calvary.
In my little world, I pour pain with emotions using metaphors into a notebook,
it makes me feel good and bad ...
