Текст песни Arkanaira - То, что осталось после тебя на земле

Если и есть проклятие, что разгоняет сны, я не задумавшись трижды ему б подверглась, может оно защитит моё тело от той дыры, что посреди груди чёрною кляксой разъелась. Гулкою жаждой она опаляет мозг, сердце щемит в непонятной, пустой тревоге; а за спиною сгорает последний мост нашей кривой, неоконченной, но дороги.

Я так боюсь, что вокруг темно, что набиваю дыру компотом из посторонних, недородных, даже недознакомых ещё, неиспорченных, инородных. И это лечит, словно болезнь проста, но приедается, словно наркотик сложен, если сейчас мало мне разбивать сердца, кто через месяц иль год мне уже поможет?

Стрелки опять совершают свой мерный путь, грустно считает года наша дряхлая память, но неужели мне уже не вернуть тёплого счастья, ярко горящего, пламя? Вновь циферблаты, дрожа, подлетают вверх, и разум мой уже прошлое не тревожит, я предвкушаю, что сейчас будет смех, смех до молчанья.

Он в моём сердце ожил.

Но я ошиблась. Я и забыла лис, что так нечестно вдруг на него похожи; Смех мой не ожил: он отпустил лишь в высь с чёрными перьями воронов и прохожих, что заточила я в сердце своём, в дыре. Это ль моё проклятие или слабость, это ль оно отгоняло любовь к зиме, к ближним моим и к тому, что осталось после тебя

на Земле.

If there is a curse that it accelerates dreams, I would have been subjected to three times, maybe it will protect my body from that hole that in the middle of my chest was corroded. With a thirst, she scores her brain, her heart signs in an incomprehensible, empty anxiety; And behind the back the last bridge of our curve, unfinished, but roads burned.

I am so afraid that it is dark around that I fill a hole with compote from outsiders, unlimited, even unrecognizable, non -opposed, foreign ones. And this treats, as if the disease is simple, but it is boring, as if a drug is complicated, if now it is not enough for me to break my hearts, who in a month or a year will help me?

The arrows again make their measured path, sadly considers our decrepit memory for years, but can I really not return warm happiness, brightly burning, flame? Again, the dials, trembling, fly up, and my mind does not worry the past, I am looking forward to that there will now be laughter, laughter to silence.

He came to life in my heart.

But I was mistaken. I forgot the fox that they suddenly look like him so dishonest; My laughter did not come to life: he released only into the heights with the black feathers of ravens and passers -by, which I imprisoned in my heart, in the hole. Is this my curse or weakness, if it drove off the love of winter, for my neighbor and what was left after you

on the ground.