I was heading to the bus stop Matty
You were reading in your room, holed up all day
You picked me up in a brand new Audi
And said "she bought it for herself on mother's day".
Then we hum along to some familiar tune
"I like women and songs", you said "it's from volume two".
Then you give me one, another you just finished.
You're my library, always open for business.
You never show it, you're just sitting with it.
But I know the score, and you're killin it.
Line after line, when you're taking it in.
Time after time, when you try to fit in to some white shoes or a blue
Collar
We listened to your choice for the first 10 seconds
I turned the dial and it turned your expression,
I said "now haven't you learned your last lesson?"
I try to understand but I just don't get it.
Then we hum along all from memory,
"I like women and songs", you said "it's from volume three".
Take me to the bus stop Matty, drive me back to Hamilton.
You talk about your step dad funny, you sound just like your father's son.
In '98 he liberated every latin rhythm.
He never used to play it cause she could never stand to listen.
Я направлялся к автобусной остановке Мэтти
Вы читали в своей комнате, отсиживались весь день
Ты подобрал меня на новой Audi
И сказала "купила себе в день матери".
Затем мы напеваем знакомую мелодию
«Мне нравятся женщины и песни», вы сказали, «это из второго тома».
Затем вы даете мне одну, другую только что закончили.
Ты моя библиотека, всегда открыта для бизнеса.
Вы никогда этого не показываете, вы просто сидите с этим.
Но я знаю счет, а ты его убиваешь.
Строка за строчкой, когда вы это понимаете.
Время от времени, когда вы пытаетесь надеть белые или синие туфли,
Воротник
Мы выслушали ваш выбор первые 10 секунд
Я повернул циферблат, и выражение твоего лица изменилось,
Я сказал: "Разве ты не усвоил свой последний урок?"
Я пытаюсь понять, но не понимаю.
Потом мы все по памяти напеваем,
«Мне нравятся женщины и песни», вы сказали, «это из третьего тома».
Отвези меня до автобусной остановки, Мэтти, отвези обратно в Гамильтон.
Вы смешно говорите о своем отчиме, вы говорите так же, как сын вашего отца.
В 98-м он освободил каждый латинский ритм.
Он никогда не играл ее, потому что она никогда не могла слушать.
