А в могилах лежат генералы,
Их страна для себя потеряла,
Генералы дворов и воров,
Атаманы лихих пацанов.
Дорога дальняя, тюрьма центральная,
Колода с картами, казенный дом.
Кому - "Бутырка" на две версты,
Кому - могилка, кому - кресты.
На тихих кладбищах лежат устало
Лихие пацаны - все генералы.
И плачут матери у их могил
И просят Бога, чтобы простил.
А по тюрьмам сидят генералы,
Их страна для себя потеряла.
Генералы дворов и воров,
Атаманы лихих пацанов.
Генералы, осталось вас мало:
Всё по тюрьмам да по централам.
Генералы в законе, но вы
На полях беспредела слегли.
А линия судьбы тонкая, как нить.
Цыганка с картами гадала долго жить.
Кому - копеечка, кому-то - нары,
Но день за три у генералов.
И рвались ниточки, и судьбы рвались.
И в лагерях, как сталь, мы закалялись.
Кто пал от пули, кто от ножа,
И тысячи парней в земле лежат.
And the graves lie generals
Their country for themselves lost,
Generals yards and thieves,
Atamans dashing boys.
Road far, the central prison,
Deck of cards, a government house.
To - & quot; Butyrka & quot; two mile,
Who - grave who - crosses.
On the quiet cemeteries are tired
Dashing boys - all the generals.
And cry from their mother's graves
And I ask God to forgive.
And prisons are sitting generals
Their country for themselves lost.
Generals yards and thieves,
Atamans dashing boys.
Generals, left you a little:
All the prisons of Central yes.
Generals in the law, but you
On the sidelines of outrage came down.
A fate line as thin as a thread.
Gypsy cards wondered a long time to live.
Who - penny, someone - Nara,
But the day of the three generals.
And plucked off the strings, and the fate of bursting.
And in the camps, such as steel, we tempered.
Who fell from a bullet, someone from the knife,
And thousands of men in the land lie.
