" И мотив был, и суд, и свидетели..."
Кровь не очищала с острия пера.
Ничего не понимают дяди-опера:
Это - не убийство, это - добродетель.
Разве я могла смотреть, как мучаешься,
Как без воздуха, - без этих строк?..
Под конвоем - тысячи - ведут в острог...
Ты скажи мне, милый, стало лучше?
Вижу, растекаешься - метафорой,
Аллегориями, олицетворением
Под воздействием бумажной силы трения,
Столь целительною камфорой
Чернил... Успела, Боже, Боже, не шутя
Спасти. Не слышу осуждающие крики.
Пускай в железо закуют или отрубят руки...
Я оставляю Воскрешённого тебя!
"And there was a motive, and a court, and witnesses ..."
Blood did not clear from the tip of the pen.
Uncle Opera understands nothing:
It is not a murder, it is a virtue.
How could I watch you suffer
As without air - without these lines? ..
Under the escort - thousands - lead to the prison ...
Tell me, honey, is it better?
I see it spread like a metaphor
Allegories, personification
Under the influence of paper friction
So healing camphor
Ink ... Has time, God, God, not joking
To rescue. I do not hear condemning screams.
Let them shackle or chop off their hands ...
I leave the resurrected you!
