О боже мой, какая чистота,
когда между домов и между кленов
ложится снег светло и удивленно
на все незащищенные места.
Он, как всепокрывающий покой,
не разбирает, что грешно, что свято
в пространстве между улочек горбатых
и в настоящем дне толпы людской.
И он далек от будничных забот,
что покрывают головы и лица,
и вместе с ним нетрудно убедиться,
как краток этот день и этот год.
И все, что есть открытого в душе -
под ледяным и светлым удивленьем;
а все, что есть горенье или тленье,
не обнажится в памяти уже.
Так отчего ж, попав под снежный вал,
я буду вечно тяготиться словом,
которое не скроешь под покровом,
какой бы мрак его ни укрывал?
И не найдя последний свой приют,
оно себя откроет вдохновеньем,
которое сомненью ли, забвенью
не подчиняют и не предают.
Но боже мой, какая чистота,
когда между домов и между кленов
ложится снег легко и удивленно
на все незащищенные места...
Oh my God, what purity,
when between houses and between maples
Snow lies light and surprised
For all unprotected places.
He, as a whole rest
does not disassemble that sinful that holy
in space between humpback streets
And in the present day of the crowd of human.
And he is far from everyday worries,
What covers heads and faces
And with him it is not difficult to make sure
Like brief this day and this year.
And all that is open in the soul -
under ice and light surprise;
And all that there is a chant or fucking,
will not expose in memory already.
So why, getting under the snow shaft,
I will be forever in the word,
which do not scratch under cover,
Whatever darkness of him either?
And not finding the last shelter,
It will open himself inspire
who doubt whether she cares
Do not submit and do not betray.
But my God, what purity,
when between houses and between maples
Snow lies easily and surprised
For all unprotected places ...
