Сегодня будет пылевая буря,
Сегодня ветер поливает бурым,
И вечер в сепию оштукатурил
Свет фонарей, невыгодный и хмурый.
И воздух копит мертвые припарки,
И в глубине дрожит подземный паркинг,
И это чувство поднимается за рамки
И мечется по мышцам как подранок.
Я вновь совру, что мне никто не нужен,
Но в темноте кривляются, как лужи,
Твои оставленные вещи, чтоб на ужин
Меня сожрать, я ими обнаружен.
Но где бы ты сейчас ни находилась,
Мой мозг, услужливый, как наркодилер,
Представит все, но верить он не в силах,
Что ты не чувствуешь, как тянет в небе илом.
Я об одном сейчас просить посмею:
Приди ко мне в последний день Помпеи,
Чтоб нам остаться навсегда вдвоем в музее
На пепле города, что будет здесь развеян.
Чтоб нам остаться навсегда вдвоем в музее
На пепле города, что будет здесь развеян.
И что-то движется неспешно-неизбежно,
И вечера расставлены, как вешки,
И наизусть запомнил мой автоответчик,
Что твой удел – увековечивать увечья.
Ты замечаешь это душными ночами,
Когда твой разум выкипает, будто чайник,
Ты замечаешь в одиноком одичанье,
Ты замечаешь, что никто не замечает,
Как облака мешают воду с пеплом,
И тьма уже поспела, люди слепы.
И хочешь ты смеяться напоследок
И надеваешь лыбу на посмертный слепок.
Но где бы я сейчас ни оказалась
Окружена незрячими глазами,
Ты знаешь, что я чувствую сигналы
И знаю, что ты болен тем же самым.
Я об одном сейчас просить посмею:
Приди ко мне в последний день Помпеи,
Чтоб нам остаться навсегда вдвоем в музее
На пепле города, что будет здесь развеян.
Чтоб нам остаться навсегда вдвоем в музее
На пепле города, что будет здесь развеян.
Я об одном сейчас просить посмею:
Приди ко мне в последний день Помпеи,
Чтоб нам остаться навсегда вдвоем в музее
На пепле города, что будет здесь развеян.
Чтоб нам остаться навсегда вдвоем в музее
На пепле города, что будет здесь развеян.
There will be a dust storm today,
Today the wind is watering brown
And the evening in Sepia was plastered
The light of lanterns, unprofitable and gloomy.
And the air accumulates dead poultices,
And the underground parking is trembling in the depths,
And this feeling rises beyond
And rushes in the muscles like a wounded.
I will lie again that I do not need no one,
But in the dark they are grinning like puddles,
Your things left for dinner
Gobble me up, I was discovered by them.
But wherever you are now
My brain is helpful as a drug dealer,
Will introduce everything, but he is not able to believe
What do you feel, how it pulls in the sky.
I will laugh about one now:
Come to me on the last day of Pompeii,
So that we can stay forever together in the museum
On the pupla of the city that will be dispersed here.
So that we can stay forever together in the museum
On the pupla of the city that will be dispersed here.
And something moves slowly, unequivocally,
And evenings are arranged like a milestone
And by heart, my answering machine remembered,
What your destiny is to perpetuate the injury.
You notice it with stuffy nights
When your mind boils like a kettle
You notice in a lonely wild
You notice that no one notices
How the clouds interfere with the water with ash,
And the darkness has already ripened, people are blind.
And you want to laugh at last
And you put on the bald on the posthumous cast.
But wherever I end now
Surrounded by blind eyes,
You know how I feel signals
And I know that you are sick the same.
I will laugh about one now:
Come to me on the last day of Pompeii,
So that we can stay forever together in the museum
On the pupla of the city that will be dispersed here.
So that we can stay forever together in the museum
On the pupla of the city that will be dispersed here.
I will laugh about one now:
Come to me on the last day of Pompeii,
So that we can stay forever together in the museum
On the pupla of the city that will be dispersed here.
So that we can stay forever together in the museum
On the pupla of the city that will be dispersed here.
