Двадцать первый стишок про Дзе, цокнет литературовед.
Он опять что-то учудил, этот парень, да?
Расстегнул пальто, бросил сумку, сказал: "Привет,
Я опять тот самый, кого ты будешь любить всегда"?..
Что изменится, бэйб? Мне исполнилось двадцать два,
Ты оброс и постригся несколько раз подряд,
Все шевелишь, как угли, во мне чернеющие слова,
И они горят.
Что изменится, бэйб? За тобой происходит тьма;
Ты граница света, последний его предел.
Главное, чтоб был микрофон отстроен, спина пряма,
Чтобы я читала, а ты на меня глядел.
Что изменится, бэйб? Ты красивый, как жизнь сама -
У меня никогда не будет важнее дел.
Мне исполнится тридцать два или сорок два,
Есть уверенность, что виновником торжества
Ты пребудешь впредь;
Это замкнутый цикл: тебе во мне шевелить слова,
Им гореть, а тебе на огонь смотреть.
Подло было бы бросить все или умереть,
Пока я, например, жива.
The twenty-first rhyme about Dzeh, a literary scholar will clatter.
He got it again, this guy, huh?
He unbuttoned his coat, threw his bag, said: "Hello,
Again I am the one whom you will always love "? ..
What will change, baby? I turned twenty two
You have grown and cut several times in a row,
You move everything like coals, blackening words in me,
And they burn.
What will change, baby? Darkness happens behind you;
You are the boundary of the world, its last limit.
The main thing is that the microphone be rebuilt, the back is straight,
So I read, and you looked at me.
What will change, baby? You are beautiful, as life itself is -
I will never have more important things to do.
I'll be thirty two or forty two
There is confidence that the hero of the occasion
You will continue to be;
It's a vicious cycle: you move words in me,
They burn, and you look at the fire.
It would be mean to quit everything or die
While I'm alive, for example.
