Ко всему
Нет.
Это неправда.
Нет!
И ты?
Любимая,
за что,
за что же?!
Хорошо —
я ходил,
я дарил цветы,
я ж из ящика не выкрал серебряных ложек!
Белый,
сшатался с пятого этажа.
Ветер щеки ожег.
Улица клубилась, визжа и ржа.
Похотливо взлазил рожок на рожок.
Вознес над суетой столичной одури
строгое —
древних икон —
чело.
На теле твоем — как на смертном одре —
сердце
дни
кончило.
В грубом убийстве не пачкала рук ты.
Ты
уронила только:
«В мягкой постели
он,
фрукты,
вино на ладони ночного столика».
Любовь!
Только в моем
воспаленном
мозгу была ты!
Глупой комедии остановите ход!
Смотрите —
срываю игрушки-латы
я.
величайший Дон-Кихот!
Помните:
под ношей креста
Христос
секунду
усталый стал.
74
Толпа орала:
«Марала!
Мааарррааала!»
Правильно!
Каждого,
кто
об отдыхе взмолится,
оплюй в его весеннем дне!
Армии подвижников, обреченным добровольцам
от человека пощады нет!
Довольно!
Теперь —
клянусь моей языческой силою! —
дайте
любую
красивую,
юную,—
души не растрачу,
изнасилую
и в сердце насмешку плюну ей!
Око за око!
Севы мести в тысячу крат жни!
В каждое ухо ввой:
вся земля —
каторжник
с наполовину выбритой солнцем головой!
Око за око!
Убьете,
похороните —
выроюсь!
Об камень обточатся зубов ножи еще!
Собакой забьюсь под нары казарм!
Буду,
бешеный,
вгрызаться в ножища,
пахнущие потом и базаром.
Ночью вскочите!
Я
звал!
Белым быком возрос над землей;
Муууу!
В ярмо замучена шея-язва,
над язвой смерчи мух.
Лосем обернусь,
в провода
впутаю голову ветвистую
с налитыми кровью глазами.
Да!
Затравленным зверем над миром выстою.
Не уйти человеку!
Молитва у рта,—
лег на плиты просящ и грязен он.
Я возьму
намалюю
на царские врата
на божьем лике Разина.
Солнце! Лучей не кинь!
Сохните, реки, жажду утолить не дав ему,—
чтоб тысячами рождались мои ученики
трубить с площадей анафему!
И когда,
наконец,
на веков верхи став,
последний выйдет день им,—
в черных душах убийц и анархистов
зажгусь кровавым видением!
Светает.
Все шире разверзается неба рот.
Ночь
пьет за глотком глоток он.
От окон зарево.
От окон жар течет.
От окон густое солнце льется на спящий город.
Святая месть моя!
Опять
над уличной пылью
ступенями строк ввысь поведи!
До края полное сердце
вылью
в исповеди!
Грядущие люди!
Кто вы?
Вот — я,
весь
боль и ушиб.
Вам завещаю я сад фруктовый
моей великой души.
everything
No.
That's not true .
No!
And you ?
favorite,
for that ,
for what ?
well -
I went ,
I gave flowers ,
Well, I stole from the box of silver spoons !
white ,
sshatalsya from the fifth floor .
Wind cheeks burns .
Street club, screaming and rust .
Lasciviously vzlazil horn on horn.
Exalted above the bustle of the capital stupor
strict -
ancient icons -
brow.
Your Body - as on his deathbed -
heart
days
left off .
Roughly murder not soiled hands you .
you
dropped only :
"In a soft bed
he
fruit,
palm wine on the nightstand . "
Love !
Only in my
fevered
brain was you !
Silly comedy stop running!
See -
pluck toys- armor
I .
Don Quixote is the greatest !
Remember:
under the burden of the cross
Christ
second
became tired .
74
The crowd shouted :
" Mar!
Maaarrraaala ! "
Right!
each
who
about staying prayed
oplyuy in his spring day!
Army ascetics doomed volunteers
from a man no mercy !
Pretty !
now -
I swear my pagan power ! -
let
any
beautiful ,
young -
souls are not wasted ,
rape
and in the heart of ridicule her spit !
Eye for an eye !
Seva revenge zhni a thousand times !
In each ear vvoy :
the whole earth -
convict
with a half- shaved head sun !
Eye for an eye !
kill ,
bury -
vyroyus !
On the stone knives obtochatsya teeth yet!
Dog zabyus barracks under the bunk !
I will
mad ,
bite into a beetle-crusher ,
smelling sweat and Bazaar.
Low jump !
I
called !
White bull rose above the ground ;
Moo !
In tortured yoke neck - ulcer
ulcer over tornadoes flies.
Elk Auburn
in cables
implicate head branching
with bloodshot eyes .
Yes !
Hunted beast over the world Venue .
Do not leave the person !
Prayer at the mouth -
lay down on the plate and asking for it dirty .
I'll take
Namal
on the royal doors
on the face of God Razin.
Sun! Rays do not throw !
Sokhna , rivers, quench your thirst without giving him -
that thousands of my students were born
blow from areas anathema !
And when
finally,
on the tops of centuries becoming,
the last day they will -
black souls of murderers and anarchists
Light a bloody vision !
Dawns .
Increasingly, the sky opens up his mouth.
night
drink sip by sip it .
From the windows glow .
Heat flows from the windows .
Windows from the sun pours onto the thick sleeping city .
Holy my revenge !
again
over street dust
staggered rows up preaching !
To the edge of complete heart
pour
in the confession !
Coming people!
Who are you?
That's - I
all
pain and injury.
I bequeath to you orchard
my great soul .
