Походкой деловой идёт верблюд.
Везёт он героин из Пакистана.
Его уже давно душманы ждут,
И нервничает пайщик каравана.
А мы сидим в засаде втихаря
И кушаем дубовые галеты.
Курить нельзя, вставать и спать нельзя,
И не дай бог захочешь в туалет ты.
Вот караванщик, как назло, забил чилим,
Хлебнул шаропчику из глиняной бутылки,
И мы слюну сглотнули как один
И почесали свои лысые затылки.
Ведь мы сидим в засаде втихаря
И кушаем дубовые галеты.
Курить нельзя, вставать и спать нельзя,
И не дай бог захочешь в туалет ты.
Вот караван, устав за долгий путь,
К нам повернувшись задом, вздумал отдохнуть.
Уселись за единственный казан.
Кричал недолго серенький баран.
И тут мы сразу начали стрелять,
Да так, что у меня опухло ухо.
Убили сразу мы верблюдов пять,
Но почему-то не попали в духов.
И всё-таки мы взяли караван
И передали духов особистам,
Но в памяти всплывает тот баран
Под корочкою ярко-золотистой.
Но в памяти всплывает тот баран
Под корочкою нежно-золотистой.
The camel walks with a businesslike gait.
He carries heroin from Pakistan.
The spooks have been waiting for him for a long time
And the caravan shareholder is nervous.
And we sit in ambush on the sly
And we eat oak biscuits.
You can't smoke, you can't get up and sleep,
And God forbid you want to use the toilet.
Here is the caravan, as luck would have it, scored a chilim,
Got a drink from a clay bottle
And we swallowed saliva as one
And scratched their bald heads.
After all, we are sitting in ambush on the sly
And we eat oak biscuits.
You can't smoke, you can't get up and sleep,
And God forbid you want to use the toilet.
Here is a caravan, tired of a long journey,
Turning his back to us, he decided to rest.
We sat down at the only cauldron.
The gray ram did not cry for long.
And then we immediately started shooting,
So much so that my ear is swollen.
We killed five camels at once,
But for some reason they did not get into the spirits.
And yet we took the caravan
And they gave the spirits to the special people,
But that ram pops up in my memory
Under the crust is bright golden.
But that ram pops up in my memory
Under a soft golden crust.
