Восемьсот тридцать два
Первая песня Владимира Романовича...запись с одного из концертов вместе с Аркадием Северным в Одессе апрель-май 1977
Ветер,
Обнаженный сентябрьский ветер...
Где-то в парках хрустит золотая листва.
А над лагерем тлеет безрадостный вечер,
Их еще впереди восемьсот тридцать два.
Грустно,
На душе неуютно и пусто,
Волком хочется выть от тоски иногда.
Но ни капельки слез на душе, потому что
Уж давно на душе полегли холода.
Мысли,
Обнаженные трезвые мысли...
Жизнь вторую уже не возьмешь напрокат.
Лысый, скоро стану совсем я лысый,
Видно, близится осень - неизбежный закат.
Мне бы
Наплевать на печали и беды,
Мне б замкнуться в себе на амбарный замок,
Но душа журавлями курлыкает в небе,
Рад все это бы спрятать, да только не смог.
Ветер,
Обнаженный сентябрьский ветер...
Так тревожно гудят за окном провода.
А над лагерем тлеет безрадостный вечер,
Их еще впереди восемьсот тридцать два.
Eight hundred thirty two
First song of Vladimir Romanovich ... Record from one of the concerts together with Arkady North in Odessa April-May 1977
Wind,
Nude September wind ...
Somewhere in the parks crunching gold foliage.
And over the camp there is a sleeveless evening
They are still ahead of eight hundred and thirty two.
Sad
On the soul is uncomfortable and empty
Wolf want to swell from longing sometimes.
But neither droplets tears on the soul, because
It has long been on the soul of the cold.
Thoughts
Nude sober thoughts ...
Life will no longer hire the second.
Bald, soon I will become completely bald,
It can be seen, autumn is nearing - an inevitable sunset.
I'd
Do not care on sadness and troubles
I would clicter in myself on the barn castle,
But the soul of cranes is smoking in the sky,
I would be glad to hide it, but I could not.
Wind,
Nude September wind ...
So alarmingly buzzing behind the window of the wire.
And over the camp there is a sleeveless evening
They are still ahead of eight hundred and thirty two.
