• А
  • Б
  • В
  • Г
  • Д
  • Е
  • Ж
  • З
  • И
  • К
  • Л
  • М
  • Н
  • О
  • П
  • Р
  • С
  • Т
  • У
  • Ф
  • Х
  • Ц
  • Ч
  • Ш
  • Э
  • Ю
  • Я
  • A
  • B
  • C
  • D
  • E
  • F
  • G
  • H
  • I
  • J
  • K
  • L
  • M
  • N
  • O
  • P
  • Q
  • R
  • S
  • T
  • U
  • V
  • W
  • X
  • Y
  • Z
  • #
  • Текст песни Владимир Ткаченко - Босиком прожигая жизнь

    Просмотров: 33
    0 чел. считают текст песни верным
    0 чел. считают текст песни неверным
    Тут находится текст песни Владимир Ткаченко - Босиком прожигая жизнь, а также перевод, видео и клип.

    Босиком прожигая жизнь на московском краю земли,
    Понимаю, что я не Бруно, но какого хрена сожгли,
    Даже если этот огонь очищает всё, кроме мышцы счастья?
    Мир окутал нас, как сашими – соевый сок. Я смотрю на твои запястья.
    Мир окутал нас. Я в который раз любуюсь твоей улыбкой.
    Я хочу запомнить лицо. Мир – кольцо. Мы ободраны словно липки.
    Я в который раз храбрюсь, понимая, что мы посеем,
    Набираю воздуха в грудь и вхожу в бассейн Моисеем.
    Подо мной вода, в ней плывут бычки и молекулы вечной жизни,
    Ни одно ядро не пошевелится, пока нейтрон на горе не свистнет.
    Второй год подряд мне нечего сказать, кроме того, что я нем как рыба,
    И в моих мозгах больше фосфора, чем сумела представить ты бы.
    По пиджачной струе воды я спускаюсь в рукав форелью
    На колени к тебе. Чешуя моя пахнет теперь акварелью,
    И теперь можно меня почистить или раздеть до морковки.
    Нарисуй меня так, чтобы я плыл в ухе и висел в Третьяковке.
    Если все мы корм по Гамлету, то хотелось бы краем глаза
    Поглядеть на повара. Ночь закалывает ягнёнка, и отливают стразы
    На сосках луны. В животе серебрится бриз. Рыбак достаёт нунчаки,
    У плотвы и окуня сломаны ребра в драке,
    В нижней губе шальной крючок и под жабрами гематома,
    И икра на дне бархатным языком щёлкает и вопрошает «кто мы».
    Ты целуешь меня. По радио передают погоду.
    Я стою на твоём берегу и смотрю, как отходят воды.
    Потому что сердечная мышца на ощупь – войлок,
    Опущенный Зевс в прикиде быка жует винегрет у стойла,
    Понимая затылочной долей, что легче украсть Европу,
    Чем украсть тебя или на рублёвке ждать автостопа.
    Но мы идём с тобой как библейские экстрасенсы по водной глади,
    Я с распятием Высоцкого, ты с иконкой Марины Влади,
    На нас смотрят взрослые, дети и даже звери,
    Ты смеёшься и что-то мне шепчешь в январский череп.
    Из чилл-аута в сени выносят святых. И чем дальше, тем невыносимей
    Это чувство. В нём что-то есть от любви, и что-то от Хиросимы.
    Серебристая ветошь дорожки пробита локтём и укутана солнечной ватой,
    Я плыву второй километр и пытаюсь понять, в чём мы виноваты.
    Я обгоняю мастера спорта и не понимаю – за что эти муки –
    Нажимая на кнопки искусства, приводить в движение рычаги науки.
    И виною всему гормон – вон он, сука, ползёт к аноду,
    Это не сон, это химия нашей жизни теребит небесные своды.
    Я замороченный русский лесник, и в друзьях у меня барсуки да жабы,
    Ты красивая добрая мать. И дети твои, повзрослев, уйдут в прорабы
    Или в цезари, но не дай Бог им уйти в эзопы.
    На бульон бассейновых вод с неба падает лист укропа.
    Парк культуры небрит. Жизнь горит. Мир взъерошен, как чёлка чёрта.
    Фауст ищет патрон, в глазах у него переменный ток и во рту реторта.
    Что набросать не успеет зима, то потом дорисует морфий.
    Я люблю тебя, жизнь, и ещё эту девочку в красном гольфе.
    От меня до тебя – тыща лет, как от суржика до иврита,
    Я построю свою Time Machine, чтоб увидеть тебя в роли мадонны Литты,
    И как розовым поплавком твоя грудь ныряет в мою ладонь,
    Кто хорошо искал Прометея, тот давно получил огонь.
    Я хочу увидеть, как ты соблазняешь Лондон средних веков,
    Или древний Константинополь. Я хочу увидеть запах твоих духов,
    Дым твоего костра между ног. Благодарной спичкой
    Ощущаю себя, и сгоревшую серу прячу на нычку.
    Пусть потомки утрут слюну. Что мне рассказать о тебе им?
    Как ты была маленькой пчёлкой, а я жуком-скарабеем,
    Ты приносила мне мёд во рту и просила бросить курить,
    Я сэмплировал жизнь как песню, и мне было о чём говорить
    С тобою. Над нами дмитровский сквер, херсонский кабак, вифлеемский дом.
    Город больше скажет о человеке, чем человек о нём.
    Только лень да весёлый склероз как в печи заслонка.
    Да, и чуть не забыл, - мы же оба хотели ребёнка.

    Barefoot searing life on the edge of Moscow land
    I understand that I'm not Bruno , but what the hell are burned ,
    Even if the fire purifies everything except happiness muscles ?
    Peace enveloped us as sashimi - soy juice. I look at your wrist.
    Peace enveloped us. I once again admire your smile.
    I want to remember the face. Mir - ring. We peeled like sticky .
    I once again brave, knowing that we sow ,
    Dial a deep breath and enter the pool Moses.
    Below me the water , swim in it steers and molecules of eternal life ,
    No engines stir until neutron not whistle on the mountain .
    Second consecutive year, I have nothing to say except that I mute as a fish ,
    And in my brain more phosphorus than you would have managed to present .
    Business suit for water jet I go down into the sleeve trout
    On your knees to you. Scales now smells my watercolors
    And now I can clean or strip to carrots.
    Draw me so that I was floating in the ear and hung in the Tretyakov Gallery .
    If we all feed on Hamlet , it would be desirable corner of my eye
    Look at the chef. Night slaughters lamb and cast rhinestone
    Nipples moon. In the abdomen silvery breeze . Fisherman pulls nunchaku
    Do roach and perch broken ribs in a fight,
    The lower lip and under the hook crazy gills hematoma
    And caviar on the bottom of the velvet tongue clicks and asks " who we are ."
    You kiss me . On the radio weather.
    I'm standing on your shore and watch as water breaks .
    Because the heart muscle to the touch - felt ,
    Omitted Zeus outfit bull chews vinaigrette in a stall ,
    Realizing the occipital lobe , it is easier to steal Europe
    Than you or steal on the ruble wait hitchhiking .
    But we go with you as Biblical psychics on the water surface ,
    I crucifix Vysotsky you with an icon of Marina Vlady
    Look at us adults, children and even animals
    You laugh and whisper something to me in January skull .
    From chill-out to the porch of the saints endure . And more and more unbearable
    This feeling. It 's something to love, and something of Hiroshima.
    Silvery cloth track broken elbow and wrapped up solar wool
    I swim the second mile and try to understand what we are guilty .
    I'm getting ahead of masters of sports and I do not understand - what these flour -
    Pressing the art propel levers science.
    And to blame the entire hormone - there he is , bitch, crawling toward the anode ,
    This is not a dream, it's chemistry our life pulls firmament.
    I zamorochenny Russian forester and friends with me badgers yes toads,
    You are a beautiful kind mother . And your children will grow up to go to the superintendents
    Or Caesars , but God forbid them to go to Aesop .
    On broth basin water falling from the sky sheet dill .
    Cultural Park unshaven . Life burns . World disheveled as hell bangs .
    Faust looking cartridge in his eyes alternating current and mouth retort .
    That did not have time to sketch winter, then later Doris morphine.
    I love you , life, and yet this little girl in a red golf.
    From me to you - tyscha years as from SURZHYK to Hebrew
    I will build my Time Machine, to see you in the role of Madonna Litta ,
    And your breasts pink float dives into my hand ,
    Who was looking good Prometheus , who has long received fire.
    I want to see how you seduce London Middle Ages ,
    Or ancient Constantinople . I want to see the smell of your perfume ,
    Smoke your fire between my legs. grateful match
    I feel like , and hide the burnt sulfur to nychku .
    Let descendants utrut saliva. What you tell me about them ?
    As you were a little bee , and I beetle scarab
    You bring me the honey in my mouth and asked to quit
    I sampled life as a song , and I had nothing to talk about
    With you . Above us Dmitrov Square, Kherson tavern, Bethlehem home.
    City says more about the person than the person about it.
    Only laziness yes cheerful sclerosis in the oven damper .
    Oh, and I almost forgot - we both wanted a child .

    Опрос: Верный ли текст песни?
    ДаНет