Текст песни Владимир Высоцкий - Епифан казался жадным, хитрым, умным, плотоядным

Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской,
Под английским псевдонимом "мистер Джон Ланкастер Пек",
Вечно в кожанных перчатках, чтоб не сделать отпечатков,
Жил в гостинице "Советской" несоветский человек.

Джон Ланкастер в одиночку, преимущественно ночью,
Чем-то щелкал, в чем был спрятан инфракрасный обьектив.
А потом в нормальном свете, представало в черном цвете
То, что ценим мы и любим, чем гордится коллектив.

Клуб на улице Нагорной стал общественной уборной,
Наш родной центральный рынок стал похож на грязный склад.
Искаженный микропленкой, ГУМ стал маленькой избенкой.
И уж вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ.

Но работать без подручных может грустно, может скучно,
Враг подумал, враг был дока, написал фиктивный чек,
И, где-то в дебрях ресторана, гражданина Епифана
Сбил с пути и с панталыку несоветский человек.

Епифан казался жадным, хитрым, умным, плотоядным,
Меры в женщинах и в пиве он не знал и не хотел.
В общем так: подручный Джона был находкой для шпиона.
Так случиться может с каждым, если пьян и мягкотел.

Вот и первое заданье: в 3.15, возле бани,
Может раньше, может позже остановится такси,
Надо сесть, связать шофера, разыграть простого вора,
А потом про этот случай раструбят по Би-Би-Си.

И еще: оденьтесь свеже и на выставке в Манеже
К вам приблизится мужчина с чемоданом. Скажет он:
"Не хотите ли черешни?" Вы ответите "конечно"
Он вам даст батон с взрывчаткой, принесете мне батон.

А за это, друг мой пьяный,- говорил он Епифану,-
Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин..
Враг не ведал, дурачина: тот, кому все поручил он,
Был чекист, майор разведки и прекрасный семьянин.

Да, до этих штучек мастер этот самый Джон Ланкастер,
Но жестоко просчитался пресловутый мистер Пек.
Обезврежен он и даже он пострижен и посажен,
А в гостинице "Советской" поселился мирный грек.

Fearing counterintelligence, avoiding secular life,
Under the English pseudonym "Mr. John Lancaster Peck,"
Forever in leather gloves so as not to make prints,
There was a non-Soviet man in the Sovetskaya Hotel.

John Lancaster alone, mostly at night,
Something clicked, in which the infrared lens was hidden.
And then in normal light, it appeared in black
What we value and love, what the team is proud of.

The club on Nagornaya Street has become a public restroom,
Our home central market has become like a dirty warehouse.
Distorted by microfilm, GUM has become a small hut.
And it’s indecent to recall how the Moscow Art Theater appeared.

But working without helpers can be sad, can be boring,
The enemy thought the enemy was a dock, wrote a dummy check,
And, somewhere in the wilds of a restaurant, citizen Epiphanes
A non-Soviet man was led astray by the way and from pantalyku.

Epiphanes seemed greedy, cunning, smart, carnivorous,
He did not know and did not want measures in women and in beer.
In general, this: John's assistant was a godsend for the spy.
This can happen to everyone if drunk and mild.

Here’s the first task: at 3.15, near the bathhouse,
Maybe sooner, maybe a taxi will stop later
You have to sit down, tie the driver, play a simple thief,
And then about this case trumpeted by the BBC.

And one more thing: dress freshly and at the exhibition in the Manege
A man with a suitcase will approach you. He will say:
"Would you like cherries?" You will answer "of course"
He will give you a loaf of explosives, bring me a loaf.

And for this, my friend drunk, - he said to Epiphanes, -
There will be money, a house in Chicago, a lot of women and cars ..
The enemy did not know, fool: the one to whom he entrusted everything,
He was a Chekist, intelligence major and a wonderful family man.

Yes, to these things the master is this same John Lancaster,
But the notorious Mr. Peck miscalculated miserably.
He is neutralized and even he is tonsured and planted,
And in the hotel "Soviet" settled a peaceful Greek.