Дрались по-геройски, по-русски
Два друга в пехоте морской.
Один паренек был калужский,
Другой паренек костромской.
Они точно братья сроднились,
Делили и хлеб и табак.
И рядом их ленточки вились
В огне непрерывных атак.
В штыки ударяли два друга.
И смерть отступала сама.
- А ну-ка, дай жизни, Калуга.
- Ходи веселей, Кострома.
Но вот под осколком снаряда
Упал паренек костромской.
- Со мною возиться не надо, —
Он другу промолвил с тоской. —
Я знаю, что больше не встану,
В глазах беспросветная тьма...
- О смерти задумал ты рано,
Ходи веселей, Кострома.
И бережно поднял он друга,
Но сам застонал и упал.
- А ну-ка, дай жизни, Калуга, —
Товарищ чуть слышно сказал.
Теряя сознанье от боли,
Себя подбодряли дружки.
И тихо по ровному полю
К своим поползли моряки...
Умолкла свинцовая вьюга,
Пропала смертельная тьма...
- А ну-ка, дай жизни, Калуга.
- Ходи веселей, Кострома.
Fur in heroic, in Russian
Two friends in the marine infantry.
One parenchy was Kaluga,
Another guy Kostroma.
They are exactly the brothers affected
Deli and bread and tobacco.
And next to their ribbons
In the fire of continuous attacks.
Two friends hit the bayonets.
And death retreat itself.
- And well, give life, Kaluga.
- Go fun, Kostroma.
But here under the fragment of the shell
Fell Kostroma boy.
- I don't need to mess around with me -
He said to a friend with longing. -
I know that no longer stand up
In the eyes of irreversible darkness ...
- You thought about death early,
Go fun, Kostroma.
And carefully raised his friend,
But I groaned and fell.
- And well, give life, Kaluga, -
Comrade said a little heard.
Losing consciousness from pain
His friendships cheered.
And quietly on a flat field
Sailors crawled to her ...
Silent lead blizzard,
Disappeared deadly darkness ...
- And well, give life, Kaluga.
- Go fun, Kostroma.
