Текст песни Владлен Гаврильчик - Поэт и Царь

Владлен ГАВРИЛЬЧИК
ПОЭТ И ЦАРЬ
пьеса для кукольного театра

действующие куклы:
пушкин
тынянов
царь
аракчеев
павлик морозов
тимур
и
его команда
дантес
неизвестный в штатском

действие первое

Служебный кабинет пушкина. Портрет пушкина в траурной рамке.

дверь в сортир. На двери "П", ниже "00" в лавровом венке. Пушкин стоит в позе. Тынянов в ливрее почтительно поодаль.

пушкин: Я памятник воздвиг себе
и назовет меня всяк сущий...
Ай, пушкин, ни фуя себе!
Сюда бы надобно для пущей
курьезности киргизов приплести.

Комкает бумажку и бросает.

тынянов: Ах, мать твою лети!

Поднимает бумажку и съедает.

пушкин: Тащи бутылку, но тишком.
А мы пока пройдусь пешком.

Удаляется в сортир.

тынянов: Пока не требует поэта
к священной жертве Аполлон,
в тищи вонючего клозета
он простодушно погружен.

Приносит бутылку. Пушкин возвращается. Тынянов бросается в сортир. Выносит бумажку и жрет ее. Пушкин выпивает.

пушкин: Поднимем бокалы, содвинем их разом...

Принюхивается.

Повеяло вдруг человеческим газом.
Тынянов, ты опять горох
намедни жрал? японский бох!
Эй, люди, Люди, Люди? эй!

Входят люди.

Задать тынянову плетей!

Тынянова уводят. Пушкин продолжает писать, выпивая.

Телефон.

пушкин: Але, у телефона пушкин.
Гаврильчик, ты? Здорово мудозвон.
Я слышу у тебя бокалов звон:
ты Бахуса сегодня восславляешь?
не лги, презренный, ты киряешь.
Я ясно слышу пьяный вой
твоих приятелей удалых,
шипенье пенистых бокалов
и пунша пламень голубой.
Малюешь? Ну? давай? давай.
Большое русское гуд бай!

Входит тынянов, застегивая штаны.

пушкин: И поделом, лакейская сука.
Уже вперед тебе наука.

Телефон.

Але, у телефона пушкин.
Ой, анна павловна! Целую ваши перси!
Златая Вы моя, давно Вас не видать.
Вы ангел, Вы цветок, Вы персик,
мальвазия, халва, щербет!
Что, что? Хотите дать?
И нонича? Приду. Привет.

Кладет трубку. В раздумье.

Но можно ли моей фигуре
пистон простой поставить дуре?

С пафосом:

Императрицу я хочу!
Сия задача по плечу
властителю российских дум.
Здесь нужен уд, талант и ум:
Ну, что касается уда
мы пушкин парень хоть куда.

действие второе

Зимний дворец. Аракчеев и царь. Аракчеев играет на барабане. Царь марширует и поет на мотив "Я пулеметчиком родился".

царь: Я императором родился,
чтоб много пить и много жрать.
Я императором родился.
Народу я отец и мать.

аракчеев: Во фрунте ты хорош, признаться.

царь: Ах? ангел мой, я рад стараться!
Маршировать столь энергично -
военно и патриотично.
Мы в этом волокем, папаша.

Аракчеев кладет руки на плечи царю.

аракчеев: Сними штанишки, Николаша.

Царь потупился. Гаснет свет. Звучит тихая музыка.

Темнота.

Зажигается свет. Царь застегивает штаны.

аракчеев (громко пердя):

Да-с, мон ами, скажу по чести,
что предан я тебе без лести.
С тобой я старый хрен развею.

царь: Ну-с, доложи мне про Расею.

аракчеев: Изволь, в Рассее все в порядке:
носки все врозь и вместе пятки.
По праздникам стреляют пушки...

царь: А что творит пиита пушкин?
аракчеев: Строчит таперь стихотворенье:
"Чудное помню я мгновенье."
Очередную похабель.
Пиита сей, увы, кобель.

царь: Да-с, надобно, едрена мать,
союз писателей создать:
дабы усе было в порядке,
носки штоп врозь и вместе пятки.

аракчеев: А что по мне, ядрена мать,
то всех пиитов расстрелять.

царь: Мон шер, груба твоя натура.
Нам позарез нужна культура.
Папаша, нам нужны поэты,
чтоб мог солдат в строю куплеты
патриотичны исполнять.

аракчеев: Мин херц, ты прав, ядрена мать!
Но пуш

Owned Gavrilechik
Poet and king
Piece for puppet theater

Existing dolls:
Pushkin
Tynanov
Tsar
Arakcheev
Pavlik Morozov
Timur
And
His team
Dantes.
Unknown in civilian

First action

Office office Pushkin. Portrait of Pushkin in a mourning frame.

Door to the sorter. On the doors "P", below "00" in the laurel wreath. Pushkin stands in the pose. Tynyanov in the Livreye respectfully gone.

Pushkin: I erected a monument to myself
And I'll call me anything ...
Ai, Pushkin, neither Fuu yourself!
It would be necessary for the forest
The curiosity of Kyrgyz register.

Comes a piece of paper and throws.

Tynyanov: ah, your mother is flying!

Rises a piece of paper and eats.

Pushkin: Turning the bottle, but stupid.
And we while walking on foot.

Detected to the sorter.

Tynyanov: While does not require a poet
to the sacred sacrifice of Apollo,
Fresh side closet
He is simple immersed.

Brings a bottle. Pushkin returns. Tynyanov rushes into a sorter. Put a piece of paper and eats it. Pushkin drinks.

Pushkin: We raise the glasses, come about them at once ...

Sniffs.

Suddenly suddenly human gas.
Tynyanov, you again peas
Jednie fuse? Japanese boh!
Hey, people, people, people? Hey!

Participate people.

Set Tynanov's wolf!

Tynyanov will lead. Pushkin continues to write, drinking.

Phone.

Pushkin: ale, at the phone Pushkin.
Gavrilechik, are you? Great mudewall.
I hear your glasses ringing:
Do you send Bahus today?
Not Licks, despicable, you shine.
I can clearly hear a drunk war
Your buddies are removed
hiss of foam beds
And the punch flame is blue.
Male? Well? let's? let's.
Big Russian Good Bai!

Includes tynyanov, buttoning pants.

Pushkin: and fetch, Lac of Bitch.
Already ahead of you science.

Phone.

Ale, with the phone Pushkin.
Oh, Anna Pavlovna! I kiss your Percy!
Chista you are mine, I have not seen you for a long time.
You are an angel, you flower, you peach,
Malvasia, Halva, Shcherbet!
I'm sorry, what? Want to give?
And Nonich? I will come. Hello.

Puts the tube. In thought.

But is it possible to
Piston simple to put the fool?

With Paphos:

Empress I want!
This task on the shoulder
The rulers of the Russian Dum.
Here you need UD, talent and mind:
Well, what about the blow
We are Pushkin the guy at least where.

Second action

Winter Palace. Arakcheev and King. Araqs playing the drum. The king marches and sings on the motive "I was born a machine gunner."

King: I was born by the emperor,
To drink a lot and eat a lot.
I was born by the emperor.
People I am father and mother.

Arakcheev: In Frunte you are good, admit.

Tsar: ah? My Angel, I am glad to try!
March so vigorously
Military and patriotic.
We are in this wolf, dad.

Araqs puts his hands on the shoulders of the king.

Arakcheev: take off the pants, Nikolak.

The king feared. Gas out light. Sound music sounds.

Darkness.

Lights light. King Buttons pants.

Araqs (loudly perdia):

Yes, Mont Ami, I will say on honor,
What am I dedicated to you without a flattery.
I am with you old fucking.

Tsar: Nu-s, lick me about the race.

Arakcheev: Estimibable, everything is in order:
Socks are all apart and together heels.
On holidays shoot guns ...

Tsar: What does Pirushkin be created?
Arakcheev: Schedule taper poem:
"Wonderful I remember the moment."
Another choke.
PIITE this, alas, male.

Tsar: yes-s, needed, erected mother,
Union of Writers Create:
so for mustache was in order
Socks Pumpy apart and together heels.

Arakcheev: And what for me, my mother,
then all the pits shoot.

King: Mont Sher, Gruss Your Nature.
We need a culture for us.
Dad, we need poets,
So that the soldiers in the ranks
Patriotic execution.

Arakcheev: Minh Herz, you are right, my mother's yeah!
But Push.