1. Затаился в туманной завесе густой.
Незримый отряд зловещих бойцов.
Полночь ласкает неистовый вой.
Слышит Луна своих первенцов.
Руны кровавые вновь на мечах.
Смерть на урочище правит игрой.
Гордость и боль в последних словах.
Все мы уйдём вслед за этой войной.
Рваные флаги кричат нам о мести.
Грома раскаты набатом вдали.
В танце безумном беснуются ветры.
Топчут тела тех, что здесь полегли.
Не вырвать отравленных стрел из груди.
Не вспыхнуть зарницам янтарным в глазах.
К престолу безумия просто взойти.
Покинув навеки безжизненный мрак.
2. Жгучие раны тело сковали.
Боле не сделать решительный шаг.
Рассекли вены лезвия Мары.
Свой приговор вопреки довершив!
Полночное солнце жжёт призрачным светом.
Дыхание жизни морозной росой.
Застыло в глазах неминуемым ответом.
Лишь тризна сорвется последней грозой.
Навьих Богов мрак и бездушье.
Дарят свободу блужданий во тьме.
Тенью сутулой средь скал леденящих.
Сквозь неизбежность в плен к немоте!
Не вырвать отравленных стрел из груди.
Не вспыхнуть зарницам янтарным в глазах.
К престолу безумия просто взойти.
Покинув навеки безжизненный мрак.
Чёрной крови холод могильный.
В чаще дремучей хохот и крик.
Чёрное сердце бьётся сильнее.
В этой кромешной мёртвой ночи.
Звёздных кочевий небесный шатёр.
Выдохнул в ночь всеобъемлющий страх.
Дым устилает бескрайний простор.
Не примет земля наш проклятый прах!
Нас всех поутру отпоёт вороньё.
Рассвет, налитый кровью, возгорится жарче.
Оставим пеплом мы сейчас бесславие своё.
Сверкнут победы наши вскоре много ярче!
Затаился в туманной завесе густой.
Незримый отряд зловещих бойцов.
Полночь ласкает неистовый вой.
Слышит Луна, сквозь века, своих первенцов.
1. I hid in a foggy curtain thick.
Invisible detachment of sinister fighters.
Midnight caresses a frantic howl.
Hears the moon of her firstborn.
Runes bloody again on swords.
Death on the tract rules the game.
Pride and pain in the last words.
We all leave after this war.
Ripped flags shout us about revenge.
Thunder Rassed Nabat away.
The winds are inconsistent in the dance.
The bodies of the bodies of those that were used here.
Do not snatch poisoned arrows from the chest.
Do not flare up the boots amber in the eyes.
To the throne madness just to climb.
Leaving forever a lifeless darkness.
2. Burning wounds body focused.
Bole does not make a decisive step.
Demaculated veins of Mary blades.
His sentence contrary to trust!
The midnight sun burns by the ghostly light.
Breath of life frosty dew.
I froze in the eyes an inevitable answer.
Only triction disrupts the last thunderstorm.
Nyuji gods of darkness and confused.
Give the freedom of wandering in the darkness.
The shadow of the slope of the cliffs of candy.
Through the inevitability in captivity to the gentle!
Do not snatch poisoned arrows from the chest.
Do not flare up the boots amber in the eyes.
To the throne madness just to climb.
Leaving forever a lifeless darkness.
Black blood grave is chill.
In more often, the dense laughter and scream.
The black heart beats stronger.
In this sterling dead night.
Star nomads Heavenly tent.
He exhaled over the night comprehensive fear.
Smoke will leave the endless space.
Our damned dust will take the earth!
All of us will send Voronje in the morning.
Dawn, blood poured, burns roast.
We will leave ashes, we are now unwinding your own.
Our victories are sparkled shortly much brighter!
I hid in a foggy curtain thick.
Invisible detachment of sinister fighters.
Midnight caresses a frantic howl.
Hears the moon, through the century, his firstborn.
