Вены взрывает звериная кровь,
Сердце зашлось в обезумевшей пляске.
Жажда смертей возвращается вновь,
Лики-обман, словно страшные маски.
Шкуры на спинах стали свои,
Зверь подчинил неуёмные души.
Ярости зов, взгляд царицы Луны,
Суть человека в мгновенье разрушил.
Хищные вольницы бога войны
Вышли на рдяные тропы свободы.
Кровью насытились звёзды в ночи,
Смерти бесчинство не больше невзгоды.
Наполнена кровью небесная чаша,
Луна допивает остатки души.
Растерзана рать, что похожа на стадо,
Затеряна в вечности непроходимой глуши!
Серебряно-серой шерстью, вороным пером,
Обернуться в ярой сече, смерти зря в лицо.
Видя призрачные тени, слыша жуткий смех,
Над растерзанною плотью возноситься вверх.
Дышат тяжёлым туманом болот,
Диких ветров расставляют дозоры.
Сквозь бездну тьмы пробираются в брод,
Ужас вселяют колючие взоры.
Миг сумасшествия, волчья расправа,
В логово черни зловещий удар.
Ночь упивается смрадной отравой,
Когти-мечи порождают кошмар.
Пламя бессмертия бьётся в груди,
Разум в затменьи безумных инстинктов.
Нет ничего кроме страха и мглы,
Молний-агоний неистовых бликов.
Вены взрывает звериная кровь,
Сердце зашлось в обезумевшей пляске.
Жажда смертей возвращается вновь,
Лики-обман, словно страшные маски.
Шкуры на спинах стали свои,
Зверь подчинил неуёмные души.
Ярости зов, взгляд царицы Луны,
Суть человека в мгновенье разрушил.
Хищные вольницы бога войны
Вышли на рдяные тропы свободы.
Кровью насытились звёзды в ночи,
Смерти бесчинство не больше невзгоды.
Наполнена кровью небесная чаша,
Луна допивает остатки души.
Растерзана рать, что похожа на стадо,
Затеряна в вечности непроходимой глуши!
Серебряно-серой шерстью, вороным пером,
Обернуться в ярой сече, смерти зря в лицо.
Видя призрачные тени, слыша жуткий смех,
Над растерзанною плотью возноситься вверх.
Дышат тяжёлым туманом болот,
Диких ветров расставляют дозоры.
Сквозь бездну тьмы пробираются в брод,
Ужас вселяют колючие взоры.
Миг сумасшествия, волчья расправа,
В логово черни зловещий удар.
Ночь упивается смрадной отравой,
Когти-мечи порождают кошмар.
Пламя бессмертия бьётся в груди,
Разум в затменьи безумных инстинктов.
Нет ничего кроме страха и мглы,
Молний-агоний неистовых бликов.
