Я первый раз на дело вышла желторотой.
Зеленой, как фуражка погранца.
И хоть отменно справилась с работой,
Навек запомнила слова отца.
Сказал пахан: «Темна на киче ночка.
Все будет: будет шмон и вертухай…
Но навсегда закон запомни, дочка:
Засохни, а подельника не сдай!»
Потом пошло-поехало как в сказке:
Я фраеров колола, как в кино,
Они дарили мне коньяк и ласки,
А как уснут – подельник шасть в окно.
И говорит: «Не подвела бы финка,
А то на зоне шмон и вертухай.
Но навсегда закон запомни, Зинка:
Засохни, а подельника не сдай!»
Навеки фраер спит на антресолях,
Ведь зверь бежит, известно, на ловца.
Но от Москвы до Ялты на гастролях
Я помнила всегда слова отца:
Сказал пахан: «Темна на киче ночка.
Все будет: будет шмон и вертухай…
Но навсегда закон запомни, дочка:
Засохни, а подельника не сдай!»
Подельник-положенец Паша Чонкин
В одной большой братве известен был
Его любила страстно я, девчонки,
И он всегда мне тоже говорил:
«На нарах жизнь – не в Огоньке картинка!
Все будет: будет шмон и вертухай,
Но навсегда закон запомни, Зинка:
Засохни, но подельника не сдай!»
С тех пор закон святой я выполняю.
На зоне уважают Зинку Ночку
За то, что гордость воровскую не меняю
На лишнюю баланду и досрочку.
И я скажу вам, как сказал мне Чонкин:
«Все будет: будет шмон и вертухай,
Но навсегда запомните, девчонки:
Засохни, а подельника не сдай!»
This is the first time I have come into business by yellowness.
Green as a border guard's cap.
And at least she did an excellent job
Forever remembered the words of his father.
The plowman said: “The night is dark on quiche.
Everything will be: there will be a schmoon and a guard ...
But forever remember the law, daughter:
Dry up, and don’t let the accomplice! ”
Then off and on, like in a fairy tale:
I pricked fraers, like in a movie,
They gave me cognac and affection,
And how to fall asleep - an accomplice to hang out the window.
And he says: “I wouldn’t let the finca down,
And then in the zone of shmon and vertuhay.
But remember the law forever, Zinka:
Dry up, and don’t let the accomplice! ”
The fraer sleeps forever on the mezzanine
After all, the beast runs, it is known, to the catcher.
But from Moscow to Yalta on tour
I always remembered the words of my father:
The plowman said: “The night is dark on quiche.
Everything will be: there will be a schmoon and a guard ...
But forever remember the law, daughter:
Dry up, and don’t let the accomplice! ”
Companion Pasha Chonkin
In one big brother was known
He was passionately loved by me girls
And he always told me too:
“Life on the bunks is not a picture in the Twinkle!
Everything will be: there will be a shmon and a guard,
But remember the law forever, Zinka:
Dry, but don’t let the accomplice! ”
Since then I have been fulfilling the holy law.
Zinka Night is respected in the zone
Because thief’s pride is not changing
On excess balance and ahead of schedule.
And I will tell you, as Chonkin told me:
“Everything will be: there will be a shmon and a guard,
But remember forever, girls:
Dry up, and don’t let the accomplice! ”
