Текст песни Второй Этаж - Желтобокая Луна

Желтобокая унылая луна испускает жалкую беспечность,

Горькой кровью обливается она, унося меня за бесконечность.

Жуткий крик измученной души долетает вниз и понимает,

Что цена ей медные гроши, что её никто не понимает.

Даже сон весенней красоты-незапятнанной,мучительно приятной-

Не исполнил ветреной мечты, самой глупой жажды необъятной.

А вокруг жестокости стена, вся покрыта ложью и упрёком,

Ведь в ту ночь распутница-луна заглянула в окна ненароком.

Боль потери впилась в сердце жалом, заставляя в муках оставаться,

Чтоб душа никак не забывала, что со сном придётся расставаться.

И на пальцах шрамы не остыли, впились в кожу болью и слезами

За тот сон, в котором вместе были голуби с горячими телами.

Их полёт, внезапный, но взаимный, прервала нелепости волна,

Мыслей вихрь, беспомощно наивный и всё та же алчная луна.

Не парить им вместе в поднебесье-голубь,ранив глупую голубку,

Улетел к сове на редколесье, превратив полёт в дурную шутку.

А голубка перья отряхнула, устремилась следом за мечтою

И в последний раз она вздохнула, встретившись с безумной пустотою.

Страх смешался в жилах с алой кровью, ужас смерти гонит прочь из сна.

И любовь смешалась с дикой болью. Такова нелепости цена.

Голубь жив, а глупая голубка, завершив последний свой полёт,

Сорвала на поле незабудку и разбилась в панике об лёд.

Над её заброшенной могилой полетает голубь и поймёт,

Как отчаянно она его любила. Сядет, сложит крылья и умрёт.

Так поймите, люди, что бывают в жизни испытания и боль

Оттого,что кто-то не желает на груди пригреть свою любовь.

ТорпачёваМ.

The yellow-sided dull moon gives off a miserable nonchalance

She pours bitter blood, taking me to infinity.

The terrible cry of a tormented soul flies down and realizes

That the price is her pennies, that no one understands her.

Even the dream of spring beauty - unsullied, painfully pleasant -

Did not fulfill a windy dream, the most stupid thirst for immense.

And around cruelty is a wall, all covered with lies and rebuke,

After all, that night the libertine moon looked in the windows inadvertently.

The pain of loss stung into the heart stinging, forcing to remain in agony,

So that the soul does not forget that you have to part with sleep.

And the scars on the fingers did not cool down, they dug into the skin with pain and tears

For that dream, in which there were pigeons with hot bodies together.

Their flight, sudden, but mutual, was interrupted by absurdity a wave,

Thoughts whirlwind, helplessly naive and still the same greedy moon.

Do not soar them together in the sky-dove, injuring a stupid dove,

Flew to the owl in the woods, turning the flight into a bad joke.

And the dove feathers shook off, rushed after the dream

And the last time she sighed, meeting with a mad emptiness.

Fear mixed in veins with red blood, the horror of death drives away from sleep.

And love mixed with wild pain. Such is the absurdity of the price.

The dove is alive, and the stupid dove, having completed its last flight,

I tore the forget-me-not on the field and crashed in a panic about the ice.

A dove flies over her abandoned grave and understands

How desperately she loved him. He sits down, folds his wings and dies.

So understand, people, that there are trials and pain in life

Because someone does not want to warm his love on his chest.

                                                                                                              Torpacheva M.