Маяковский - Лиличка
Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
Mayakovsky - Lilichka
Tobacco smoke vyel air.
Room -
Head in Kruchenykh hell.
Remember -
for this window
first
thy hand, frenzied stroking.
You sit here today,
heart of iron.
Day yet -
expel,
can be, swear at.
The muddy front will not fit
broken trembling hand into the sleeve.
Freewheel,
body in the street, I'll throw.
Wild,
obezumlyus,
despair excised.
Do not let it happen,
expensive,
good
let us part now.
Does not matter
my love -
heavy weight -
hanging on you,
wherever he fled b.
Let me bellow a final cry
bitter, wounded grievance.
If a bull to exhaustion -
he leaves,
razlyazhetsya in the cold waters.
Besides your love
to me
there is no sea,
and in your love and not crying begged vacation.
Tired elephant wants peace -
Regal lies in opozharennom sand.
Besides your love
to me
there is no sun,
but I do not know where you are and with whom.
If you tortured a poet like,
he
beloved for money and fame traded,
and I
no sound is joyous,
but the sound of your beloved name.
And in the span will not give up,
and do not drink the poison,
and the trigger will not be able to push above the temple.
Above me,
but your glance
no power no knife blade.
Tomorrow you'll forget
that you were crowned,
that burned my flowering soul with love,
and the whirling carnival of trivial days
ruffle the pages of my books ...
Words dry leaves of my
make stop
greedily breathing?
Give at least
last tenderness vystelit
Your outgoing step.
