Стекло вокруг пропахло печалью стыда
С моих рук недоеденных, ветрено завтра.
Пропадаю в прохожих, дни выбирая,
В которых тебя мне не встретить.
И не ощутить рук на теле моем,
Небрежно склонившись над тобой
Холодным декабрьским вечером.
И сквозь яркие оконные стекла в старых рамах
Мои мысли обращаются в прах.
Ты прости за те поводы, что порождали
Слезы и кровь, по фарфоровой вазе растекаясь
И транслируя фразы надуманных разочарований,
Утопи меня в холодном ветре на рождество.
И ты падала, спотыкаясь об меня, и вдребезги фарфор,
Хрупкий прорезал мои депрессии под пломбами.
Твои глаза смотрели вновь не на меня, но все же,
я находил тебе причины утром посмотреть в мое окно.
По осколкам собирая свои чувства и мысли в охапку,
Запивая ревность светом цвета индиго с балконов чужих,
Я боюсь этих чувств - приобретенная фобия необъятного.
Отведи меня туда, где я не был и научи по настоящему жить.
Позади много троп перевернутых смыслом серых невысоток.
И алкоголь заливая иногда мне становится легче любить.
Наши шестерки вырезая мыслями на коре головного мозга,
Невесомо песчаным блеском проехаться, выверив тонкую нить.
Ту, что под пламенем слез с белым шумом греет прожженные руки.
Прожженный плавник ласкает меня, а грудь прорезает от ссор.
Ядом зальюсь и усну на полу, измотанный днями в отчаянии,
А ты просто падай, спотыкаясь об меня, и вдребезги фарфор.
Подплывая к конечным словам фраз
Из списка, что сказать чувственно вновь
Предстояло, разбиться на тысячи мелких пародий
Своих. Не понимая прошлого тленно,
Рычагами улыбку затягивать и не смотреть на нее.
До дрожи в конечностях на беспокойстве сверху вниз.
Я падал и ловил в объятья мой первый воздух,
Профильтрованный утренними губами.
Без потерь звука голоса мы пропадали
В себе. И порой ты за стеной китайской,
Так же между китайским полом и потолком,
А моя печаль встречала меня на ужин в постели.
В постели без тебя.
The glass smelled around the sadness of shame
From my hands half-eaten, windy tomorrow.
I disappear in passers-by, choosing days,
In which I will not meet you.
And not feel the hands on my body,
Leaning casually over you
On a cold December evening.
And through bright window panes in old frames
My thoughts turn to dust.
Forgive me for the reasons that gave rise to
Tears and blood, spreading over the porcelain vase
And broadcasting phrases of contrived disappointments
Drown me in the cold wind for christmas
And you fell, stumbling over me, and china to smithereens,
Fragile cut through my depressions under fillings.
Your eyes were not looking at me again, but still,
I found you reasons to look out my window in the morning.
Collecting your feelings and thoughts into an armful of fragments,
Washing down jealousy with indigo light from strangers' balconies
I am afraid of these feelings - an acquired phobia of the immensity.
Take me to a place where I have not been and teach me how to really live.
Behind there are many paths, inverted with the meaning of gray non-rise.
And pouring alcohol sometimes it becomes easier for me to love.
Carving our sixes with thoughts in the cerebral cortex
Take a ride with a weightless sandy sheen, checking a thin thread.
The one that under the flame of tears with a white noise warms burnt hands.
A burnt fin caresses me, and cuts through my chest from quarrels.
I'll fill up with poison and fall asleep on the floor, exhausted for days in despair,
And you just fall, stumbling over me, and smithereens the china.
Sailing to the end words of phrases
From the list of things to say sensually again
Was to be broken into thousands of small parodies
His own. Not understanding the past is perishable,
Use levers to tighten the smile and not look at it.
Up to trembling limbs on anxiety from top to bottom.
I fell and caught my first air in my arms
Filtered by morning lips.
Without loss of voice sound, we were lost
In itself. And sometimes you are behind the Chinese wall,
Also between the Chinese floor and the ceiling,
And my sadness met me for dinner in bed.
In bed without you.
