Lo! in the orient when the gracious light
Lifts up his burning head, each under eye
Doth homage to his new-appearing sight,
Serving with looks his sacred majesty;
And having climb'd the steep-up heavenly hill,
Resembling strong youth in his middle age,
Yet mortal looks adore his beauty still,
Attending on his golden pilgrimage:
But when from highmost pitch, with weary car,
Like feeble age, he reeleth from the day,
The eyes, 'fore duteous, now converted are
From his low tract, and look another way:
So thou, thyself outgoing in thy noon:
Unlook'd, on diest unless thou get a son.
Действительно! в ориентире, когда милостивый свет
Поднимает его горящую голову, каждая под глазами
Дота угадать своему новому виду,
Обслуживание, смотрит его священное величие;
И наличие подъема по крутому небесному холму,
Напоминающая сильную молодость в среднем возрасте,
И все же смертный вид обожаю его красоту еще,
Посещение его золотого паломничества:
Но когда с наивысшего шага, с утомленной машиной,
Как слабый возраст, он вытесняет со дня,
Глаза, преждевременные, теперь преобразованные
Из его низкого тракта и смотрите другой способ:
Так что ты исходящий в твоем полдень:
Ниже, на уминуе время, если ты не получишь сына.
