Ночь, и мосты в прошлое высятся,
Но губы не движутся, и письма не пишутся,
Туманом вдали наше счастье задвижется,
Но шторы задернуты, и свет не колышется.
Скорей бы забыть, что случилось когда-то, но
Закрыты глаза, а на веках предательство,
Мы обреченные, слабые звери, и
Могли бы быть вместе, но не захотели мы.
И это вечное лето превращается в зиму,
Я не могу без тебя, но время неумолимо,
И постаревшим дождем обрывки листьев уносит,
И снова вечная осень, вечная осень.
И в этот вечный февраль вновь врывается лето,
И мы рассыпались в прах в прозрачных отблесках света,
И в этой вечной весне вновь рождается осень,
И нас снова не спросят, снова не спросят.
Темные камни, омытые лунным светом,
Стон пустоты, рожденной в груди, где-то
Вспышки зари, и мы ищем тепло слепо,
Расстрелянные в ослепительных лучах рассвета.
Где ты? Забытая навеки,
С кем-то прячешь новый обман на веках,
И этот мир остыл, застыл и осыпал пеплом,
Ворохом листьев в посмертном танце последнего лета.
Night, and bridges to the past rise,
But lips don't move and no letters are written
Our happiness moves in the mist in the distance,
But the curtains are drawn and the light does not flicker.
I would rather forget what happened once, but
Eyes are closed, and betrayal is forever,
We are doomed, weak beasts, and
We could have been together, but we didn't want to.
And this eternal summer turns into winter
I can't live without you, but time is relentless
And the aged rain carries away scraps of leaves,
And again, eternal autumn, eternal autumn.
And summer breaks into this eternal February again,
And we crumbled to dust in transparent reflections of light,
And in this eternal spring, autumn is born again,
And they won't ask us again, they won't ask again.
Dark stones washed by moonlight
The groan of the void born in the chest somewhere
Dawn flashes and we seek warmth blindly
Shot in the blinding light of dawn.
Where are you? Forgotten forever
With someone you hide a new deception for centuries
And this world cooled down, froze and showered with ashes,
A heap of leaves in the posthumous dance of the last summer.
