Текст песни Dots Fam - Соль Ирана

Век ХХI, мне год тридцатый.
Я, как и ты, ингредиент для салата,
Правда, отличаю, где рана, где вата.
Но жизнь моя, как и твоя полосата.
Я часто в дерьмо наступаю ногою,
И об острый косяк вновь бьюсь головою,
Подвержен крайней смене настроя.
Ведь я механизм, что вышел из строя.
За собой я оставлю базедовы глазки,
Что обо мне расскажут вам страшные сказки,
И эту планету, этот маленький мир,
Где вечную вечность, где чума, там и пир.
Где правят волки одурманенным стадом,
И люди, как свиньи к небу повернуты задом.
Микробы и хищники в борьбе за хавец,
Где сыну нож в сердце вонзает отец.
Где плачут убийцы и церковь казнит,
И поменялись местами душа и гранит.
Где новые доводы лезут в старые щели,
И дети взрослеют в кровавой постели.

Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы, да кролики,
Плюсы и нолики.
Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы, да кролики,
Плюсы и нолики.

Словно рекламные ролики,
Лживые историки
Искажают факты.
Лож катаракта.
Дьявол заключает новые контракты,
Расширяет шайку ушлых, продавших душу,
Выбравших стужу, выпустивших зло наружу.
Было время нес светлые тона от самого сердца,
Но мир жесток, убеждаюсь с самого детства.
От прошлого не куда не деться.
Легко понять, что жизнь борьба,
Когда за окном кровь и пальба,
Плач и мольба.
Проходят годы,
Жизнь идет, проводит апперкоты:
На пути все меньше людей – все больше уродов,
Что ненавидят любить и любят ненавидеть.
Худшее в лучшем виде.
Везде, где Добро в беде, а Зло – повелитель.
И лишь правдивый зритель
Выявит реальный силуэт событий, будто проявитель.
Ведь часто размыта картина,
Под маской не видно скотину,
Что, улыбаясь в лицо, бьет ножом в спину.

Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы, да кролики,
Плюсы и нолики.
Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы, да кролики,
Плюсы и нолики.

Скорбим. Теряем Третий Рим, как в годы оккупации.
За руль встает подлец-масон и, как не странно, наци.
Картина всей страны, как зоопарк на Баррикадной.
Добрая часть в гетто (У-у…), а остальные по накатам. (О да!)
По-человечьи жить не просто, будучи животным.
Старик кричал: «Я победил!», но утром шел голодным.
Смотри сквозь призму, сквозь соль и воду
Видим годы, не дави – не выдам, кровью заслужу свободу.
Моя надежда все тускней на фоне гнева,
Я знал (Я знал!), что я для дела вылез из тесного чрева.
Взглянул направо (Э-э), бросил взгляд налево,
Понял мне строго по центру с боем, мести грудью и горою,
И порою нас обходят стороною лжегерои.
Наша дверь не заперта, но для блядей станет стеною.
Ты сам прекрасно это знал, рваной души нирвана
Тонкая грань, ствол и висок, будто бы Соль Ирана.

Century XXI, I am thirty years old.
I, like you, an ingredient for salad,
True, I distinguish where the wound is, where is the cotton wool.
But my life, like your stripes.
I often step on shit with my foot
And against a sharp jamb I again fight my head,
Subject to extreme mood swings.
After all, I am a mechanism that has failed.
I'll leave the Bazed eyes behind me
What terrible tales tell you about me,
And this planet, this small world,
Where is eternity, where is the plague, there is a feast.
Where wolves rule a dope herd
And people are like pigs turned to the sky backwards.
Microbes and predators in the fight for the hawts,
Where the son sticks a knife in the heart of the father.
Where the killers cry and the church executes
And the soul and granite changed places.
Where new arguments creep into old crevices
And the children grow up in a bloody bed.

Cheekbones are squeezed, shoulders are straightened.
I wanted to live humanly
But around there are only wolves and sheep, boas, and rabbits,
Pros and tokens.
Cheekbones are squeezed, shoulders are straightened.
I wanted to live humanly
But around there are only wolves and sheep, boas, and rabbits,
Pros and tokens.

Like commercials
Lying historians
Distort the facts.
Cataract bed.
The devil makes new contracts
Expands the gang of deceased, sold soul,
Choosing a cold, letting evil out.
There was a time carrying light colors from the heart,
But the world is cruel, I have been convinced since childhood.
There is no escape from the past.
It’s easy to understand that life is a struggle,
When the window is bleeding and firing,
Crying and pleading.
Years pass
Life goes on, conducts uppercuts:
Fewer people on the way - more freaks,
That they hate to love and love to hate.
The worst at its best.
Wherever Good is in trouble, and Evil is the lord.
And only a true viewer
Reveals the real silhouette of events, as if the developer.
After all, the picture is often blurred,
No cattle are visible under the mask
Which, smiling in the face, stabs in the back.

Cheekbones are squeezed, shoulders are straightened.
I wanted to live humanly
But around there are only wolves and sheep, boas, and rabbits,
Pros and tokens.
Cheekbones are squeezed, shoulders are straightened.
I wanted to live humanly
But around there are only wolves and sheep, boas, and rabbits,
Pros and tokens.

Mourn We are losing the Third Rome, as during the years of occupation.
Behind the wheel stands a scoundrel mason and, oddly enough, the Nazis.
A picture of the whole country, like a zoo on Barrikadnaya.
A good part in the ghetto (Uy ...), and the rest on the coasts. (Oh yeah!)
It’s not easy to live humanly as an animal.
The old man shouted: “I won!”, But went hungry in the morning.
Look through a prism, through salt and water
We see years, don’t push it - I won’t betray it, I will earn freedom with blood.
My hope is dimmer against the backdrop of anger
I knew (I knew!) That I got out of the cramped womb for business.
He looked to the right (Uh), glanced to the left,
I understood strictly in the center with a fight, revenge by chest and mountain,
And sometimes we are sidestepped by false heroes.
Our door is not locked, but for whores it will become a wall.
You yourself knew it perfectly, the ragged soul of nirvana
Thin line, trunk and temple, as if the Salt of Iran.