Только светало и в талый хрустальный сад,
Где пес бродячий привстал на усталых лапах,
Звезды плясали. Я бросался в ноябрь с крыльца...
И тонким кристаллом взлетал с педистала и падал
Верный корабль Петра на стальных парусах
Он потерял свои каналы ветра и аллеи
А я пропал под одеялом бескрайних полей
Где по утрам белеют тополя в непролазных лесах
Мечтал сгореть в ночи тенистой, до зарева пьянствуя,
Ждал пока небо ощетинится инием звездным
Со мною сибирские птицы падали синие в доску
На витиеватые скамейки вокзала Брянского
Я примерзал к миру стеклянных симуляций
Где сингулярна только смерть, и смерть объективна
Я падал в снег и квантовый свет циркулярный
Красил столичные бульвары в цвета Арлекина
Плавные заводи плыли в снегах
Пьяные женщины нежно рыдали
Падает в трещину между мирами
Лайнер как загнанный в мыле Пегас
Тучи размазались по небу китами белыми
Мой разум связывал планету как деталь и целое
И я не мог найдя слова, идти куда хотел,
И пьяной льдиной дрейфовал в этой дикой духоте
Там была девушка с Есениным в белых ладонях
Так холодело воскресение в первом вагоне
Небо стало темнеть, глаза людям ночи колют
Мне бы сказать тебе что "я очень и очень болен"
моя звезда опала вниз перламутровым следом
среди нахальных проводниц, в этот зловонный карцер
в этот мешок набитый белыми мухами снега
Бьющий в лицо тошнотным видом незнакомых станций
Где остановится пространство когда я исчезну
Кану отстегнутым балластом в вокзальную бездну
Мимо людских улыбок, как средь оскаленых лезвий
в попытках отыскать свою кристальную трезвость
________________
Кабацкая Москва сияла начищенной гладью
Замацаный каскад людей немножко поутих
Москва надела одеялом трипичное платье
Я потерялся в колеях дорожных паутин
Скитальца манят стены комфорт и очаг
Все самураи с улыбкой уходят из боя в землю
В снежном тумане словно танец фарфоровых чаш
мы лишь изгои, улитки на склоне вселенной
Only dawn and melted crystal garden
Where a stray dog stood up on tired legs,
Stars danced. I rushed in November from the porch ...
And with a thin crystal flew and fell pedistala
True Peter ship sails on steel
He has lost his wind channels and avenues
And I was lost under the covers vast fields
Where in the morning turn white poplar in impassable forests
Dreamed burn in the shady night, boozing to glow,
He waited until the sky bristle iniem star
With me Siberian birds falling in the blue plaque
In the ornate benches station Bryansk
I froze to the world of glass simulation
Where is singular only death, and death is objective
I fell in the snow and quantum light circular
Painted metropolitan boulevards in the Harlequin colors
Flowing Creek floated in the snow
Drunken woman crying softly
Falling into the crack between the worlds
Liner like a hunted in soap Pegasus
Clouds spread over the sky white whale
My mind is connected planet as a whole and detail
And I could not find the words, to go where he wanted,
And a drunken ice floe drifting in the wilderness stuffiness
There was a girl with Yesenin in white hands
It grew cold Sunday in the first car
The sky began to darken, people's eyes the night prick
I would tell you that the & quot; I'm very, very sick & quot;
my star opal pearl down after
among impudent conductors, in this fetid cooler
in this bag full of white snow flies
The striker's face toshnotno views unfamiliar stations
Where to stay space when I'm gone
Kanu ballast flipped over in the station abyss
Past human smiles as broad bared blades
to try to find their crystal sobriety
________________
Moscow tavern shone polished smooth surface
Zamatsany cascade of people slightly subsided
Moscow put a blanket tripichnoe dress
I was lost in road ruts webs
Wanderer beckon tourists walls and hearth
All samurai with a smile, leaving the fight to the ground
In the snowy haze like a dance of porcelain bowls
we only rogue, the snail on the side of the universe
