по этой дороге, спеша во дворец
бесчисленные людовики
трясли в шелках золоченых каретц
телес десятипудовики
и ляжек своих отмахав шатуны
по ней, марсельезой пропет
плюя на корону, теряя штаны
бежал из парижа капет
теперь по ней веселый париж
гоняет авто рассияв
кокотки, рантье, подсчитавший барыш
американцы и я
версаль. возглас первый:
"хорошо жили стервы!"
версаль. возглас первый:
"хорошо жили стервы!"
дворцы на тысячи спален и зал
и в каждой и стол и кровать
таких вторых и построить нельзя
хоть целую жизнь воровать
вокруг, в поощренье жантильных манер
дорожки полны статуями
везде аполлоны, а этих венер
ебучих, - так целые уймы
а дальше - жилья для их помпадурш
большой трианон и маленький
вот здесь помпадуршу ебали толпой
вот здесь помпадуршины спаленки
смотрю на жизнь - ах, как не нова
красивость - аж дух захватывает
как будто влип в акварель бенуа
к каким-то стишкам ахматовой
я все осмотрел, поощупал вещи
из всей красотищи этой
мне больше всего понравилась трещина
на столике антуанетты
в него штыка революции клин
вогнали, пляша под распевку
когда санкюлоты поволокли
на эшафот королевку
дворцы на тысячи спален и зал
и в каждой и стол и кровать
таких вторых и построить нельзя
хоть целую жизнь воровать
всем, еще имеющим купоны и монеты
всем царям - еще имеющимся - в назидание
с гильотины неба, головой антуанетты
солнце покатилось умирать на зданиях
On this road, hurrying to the palace
Countless Louis
Ground -shaped curtains shook in silk
Teles of ten -podoviki
And the thighs of their shakes
on it, marceluse Propet
spitting on the crown, losing pants
Kapet fled from Paris
Now she has a cheerful Paris
drives a car with a crush
Kokotki, Rantier who calculated the young lady
Americans and me
Versailles. The exclamation is the first:
"The bitch lived well!"
Versailles. The exclamation is the first:
"The bitch lived well!"
Palaces for thousands of beds and hall
And in each table and bed
such seconds cannot be built
at least steal my life
around, in the promotion of genital manners
The paths are full of statues
Apollo everywhere, and these Venus
Fucking, - so whole lots
And then - housing for their pompadoursh
Big trianon and small
Here Pompadursh fucked a crowd
Here are the bummer pumps
I look at life - oh, if not new
beautifulness - already breathtaking
as if stuck into the watercolor Benois
To some rods Akhmatova
I examined everything, made things
Of the entire beauty of this
I liked the crack the most
On the table of the Antoinette
In him the Bayon of the Revolution Klin
drove, dancing under a chant
When the sanctuary was dragged
On the scaffold, the Queen
Palaces for thousands of beds and hall
And in each table and bed
such seconds cannot be built
at least steal my life
everyone still having coupons and coins
All kings - still available - on edification
from the guillotine of the sky, the head of Antoinette
The sun rolled to die on buildings
