The engine mutters, a black dust hovers
into his lungs. (She's thirsty)
Corner diner, lunch with ghosts,
A drunken note skips the record.
A casual glance by stuttered sips,
a trace of lipstick on her glass.
If she was braver, they would rise,
to touches, pauses, awkward steps.
She can't say "I want to be there by your side."
Hours later, the smoke's so dense
it leaves a print lined with ash.
(The final scene - some broken dialogue.)
In her dream, they dance between
the upturned chairs and empty dishes.
(Eight minutes lighter and she could've been a wonderful actress)
The street lights move slow.
Her coffee tastes cold.
Brakes fail. The car is thrown.
Fingers trace the window.
His last image of her
told him she was still afraid.
"Lay him down before he sleeps."
Двигатель бормотает, черная пыль парит
в его легкие. (Она хочет пить)
Угловой закусочный, обед с призраками,
Пьяная записка пропускает запись.
Повседневный взгляд за заиченные глотки,
след помады на ее стакан.
Если она была смелее, они будут расти,
прикасаться, паузы, неловкие шаги.
Она не может сказать: «Я хочу быть там на твою сторону».
Часы спустя дым такой плотный
Это оставляет печать, выровненные с пеплей.
(Последняя сцена - какой-то сломанный диалог.)
Во сне они танцуют между
перевернутые стулья и пустые блюда.
(Восемь минут легче, и она могла бы быть замечательной актрисой)
Уличные фонари движутся медленно.
Ее кофе вкус холодно.
Тормоза терпит неудачу. Машина брошена.
Пальцы прослеживают окно.
Его последний образ ее
Сказал ему, что она все еще боится.
«Заложи его, прежде чем он спит».
