сквозь пелену слепого утра вижу,
ведь там, где нет огней,
порою силуэты ярче.
блядский кураж милых улыбок,
что с тобой чуть ближе,
желали быть, пряча намерения
в дружбы ларчик.
дай вещества,
чтоб остудить разгоряченных фибр,
чтоб не очнуться ночью
смыслом твоего припадка,
знаешь, в лице сходившего с ума
никчемный выбор,
жалкий и недоверчивый,
и полюбому хладный.
но заведи мои приборы,
врешь и не краснеешь.
краснеешь, снова врешь
и обличаешь первое.
сквозь пелену слепого утра
ливнем падал, видел землю
как расстояние ускорить
легкое о крепкое.
походу кроткое чувство
срывает межчеловечные,
межконтинетальные,
терном охваченные.
но если нас столкнуло лбами,
это что-то значит.
а меня рвет от чувств,
названных
нежными, опальными.
я не боялся громких слов,
и пидарасы рождаться позволят им.
я не умею доверять
губам, когда срываю нежность с них.
through the veil of blind morning I see
because where there are no lights
sometimes the silhouettes are brighter.
fucking courage of lovely smiles,
what's with you a little closer
wanted to be, hiding intentions
friendship box.
give me substances
to cool the heated fibers
so as not to wake up at night
the meaning of your fit
you know, in the face of a person who is crazy
worthless choice
miserable and incredulous
and love cold.
but get my appliances
lying and not blushing.
blushing, lying again
and you expose the first.
through the veil of blind morning
I fell in a shower, I saw the earth
how to speed up the distance
light about strong.
mild feeling
disrupts interhuman
intercontinental
thorn covered.
but if our foreheads hit us,
it means something.
and vomiting of me with feelings
named
gentle, disgraced.
I was not afraid of big words
and fagots will allow them to be born.
I do not know how to trust
lips when tearing tenderness from them.
