Я подарю свои ноты тому, кто не играет на скрипке:
Что же ты думаешь? Это - могла быть великая пьеса.
Я тоже, увы, играть не умею, расплываюсь в улыбке.
Я лишь жалкий и нищий поэт. Ах, нет. Та поэтесса...
Я всю жизнь пью вино, наслаждаюсь вкусом свободы.
Мне не нужно меняться. Это надо тебе, чтобы быть.
Ну а я... мне не дело, прошли недели или же годы.
Мне не важно, по какому течению в сторону плыть.
Ты глядишь на меня... немного злостно, с упрёком.
А моя улыбка блистает, я легко ухмыляюсь в ответ.
Ты просто не знаешь, каково это - быть одинокой.
Как это - не видеть в длинном тоннеле яркий свет.
А я играть на скрипке всё колкое детство мечтала,
Касаться смычком аккуратно хрупких и гибких струн.
Всю ночь напролёт, от мечты... даже ноты шептала!
Я посчитать не могла: сколько прошло ясных лун...
Ты всё глядишь на меня, что-то бормоча в сторонке.
Тебе повезло, ты играть умеешь, я дала тебе ноты.
Я помню ту музыку. Играя, ощущал себя... героем.
Я всё прекрасно помню. Со звуком - набирал обороты.
Была бы возможность - и я была бы героем, возможно?
Ничего не поделать. Мои ноты - его великая пьеса.
Наверно, так вечно задумано. Было - неосторожно...
Ну а я? Жалкий и нищий поэт. Ах, нет. Та поэтесса...
Я подарю свои ноты тому, кто не играет на скрипке:
Что же ты думаешь? Это - могла быть великая пьеса.
Я тоже, увы, играть не умею, расплываюсь в улыбке.
Я лишь жалкий и нищий поэт. Ах, нет. Та поэтесса...
Я всю жизнь пью вино, наслаждаюсь вкусом свободы.
Мне не нужно меняться. Это надо тебе, чтобы быть.
Ну а я... мне не дело, прошли недели или же годы.
Мне не важно, по какому течению в сторону плыть.
Ты глядишь на меня... немного злостно, с упрёком.
А моя улыбка блистает, я легко ухмыляюсь в ответ.
Ты просто не знаешь, каково это - быть одинокой.
Как это - не видеть в длинном тоннеле яркий свет.
А я играть на скрипке всё колкое детство мечтала,
Касаться смычком аккуратно хрупких и гибких струн.
Всю ночь напролёт, от мечты... даже ноты шептала!
Я посчитать не могла: сколько прошло ясных лун...
Ты всё глядишь на меня, что-то бормоча в сторонке.
Тебе повезло, ты играть умеешь, я дала тебе ноты.
Я помню ту музыку. Играя, ощущал себя... героем.
Я всё прекрасно помню. Со звуком - набирал обороты.
Была бы возможность - и я была бы героем, возможно?
Ничего не поделать. Мои ноты - его великая пьеса.
Наверно, так вечно задумано. Было - неосторожно...
Ну а я? Жалкий и нищий поэт. Ах, нет. Та поэтесса...
