Текст песни Flatfoot 56 - Toil

Upon this lowly railroad spike my hammer swung and fell. Down the mighty Mississipp,' where the raging waters swell. In the corner of that factory, a dark man-made hell, I'll be sitting there in my snare making what they sell. With a silver spoon breaking my teeth, the boys on the line working just to eat. Are you picturing the stories that I sing? A child working day and night, a father turned into a ghostly sight, the wage slave knows so well that hopeless strain of a poor man just trying to remain as he pays his toll of pain. From the dear old age of Adam to the workers of Boaz, we've been doomed to sing this crazy song, yet it's made me who I am. From the steel workers in Pittsburgh, to the trucker and his load, all feeding that old fat cat just hoping he'll explode. With a silver spoon breaking my teeth, the boys on the line working just to eat, are you picturing the stories that I sing? A child working day and night, a father turned into a ghostly sight, the wage slave knows so well that hopeless strain of a poor man trying to remain as he pays his toll of pain. We've been working for far too long. We've been doomed to hear this lowly song for our sons. Our sweat must be working just to fall. I'm a slave to that whistle call. I'm a slave to that whistle call. From the dear old age of Adam to the workers of Boaz, we've been doomed to sing this crazy song, yet it's made me who I am. From the steel workers in Pittsburgh, to the trucker and his load, all feeding that old fat cat just hoping he'll explode. With a silver spoon breaking my teeth, the boys on the line working just to eat, are you picturing the stories that I sing? A child working day and night, a father turned into a ghostly sight, the wage slave knows so well that hopeless strain of a poor man trying to remain. As he pays his toll of pain. As he pays his toll of pain. We've been working for far too long. We've been doomed to hear this crazy song for our sons. Our sweat must be working just to fall. I'm a slave to that whistle call. I'm a slave to that whistle call. I'm a slave.

При этом низкопробном железнодорожном шипе мой молот качнулся и упал. Вниз по могучему Миссисипу, 'где бушуют бушующие воды. В углу этой фабрики, темного искусственного ада, я буду сидеть в своем ловушке, делая то, что они продают. С серебряной ложкой, ломающей мне зубы, мальчики на линии работали, чтобы просто поесть. Вы представляете истории, которые я пою? Ребенок, работающий днем ​​и ночью, отец превратился в призрачное зрелище, наемный раб знает так хорошо, что безнадежное напряжение бедного человека, просто пытающегося остаться, оплачивает свою боль. От дорогой старости Адама до работников Вооза мы были обречены петь эту сумасшедшую песню, но она сделала меня тем, кто я есть. От сталеваров в Питтсбурге до дальнобойщика и его груза - все кормят старого толстого кота, надеясь, что он взорвется. С серебряной ложкой, ломающей мне зубы, мальчики на линии, работающие просто, чтобы поесть, вы представляете истории, которые я пою? Ребенок, работающий днем ​​и ночью, отец превратился в призрачное зрелище, наемный раб знает так хорошо, что безнадежное напряжение бедного человека, пытающегося остаться, оплачивает свою боль. Мы работаем слишком долго. Мы были обречены услышать эту скромную песню для наших сыновей. Наш пот должен работать только для того, чтобы упасть. Я раб этого свистка. Я раб этого свистка. От дорогой старости Адама до работников Вооза мы были обречены петь эту сумасшедшую песню, но она сделала меня тем, кто я есть. От сталеваров в Питтсбурге до дальнобойщика и его груза - все кормят старого толстого кота, надеясь, что он взорвется. С серебряной ложкой, ломающей мне зубы, мальчики на линии, работающие просто, чтобы поесть, вы представляете истории, которые я пою? Ребенок, работающий днем ​​и ночью, отец превратился в призрачное зрелище, наемный раб знает так хорошо, что безнадежное напряжение бедного человека пытается остаться. Как он платит свою цену боли. Как он платит свою цену боли. Мы работаем слишком долго. Мы были обречены услышать эту сумасшедшую песню для наших сыновей. Наш пот должен работать только для того, чтобы упасть. Я раб этого свистка. Я раб этого свистка. Я раб