Будто бы в тяжелом сне, безвольно прикоснувшись ко лбу,
Белыми губами я с тобой прощалась навсегда.
Темной ночью уходили корабли в свой дальний путь
Для того что бы уже не возвратиться никогда.
В гулкой полуночной тишине я слышу эхо шагов.
Плачет заблудившийся ребенок одинокий, ничей.
То были твои лучшие стихи из самых лучших стихов,
Только, к сожалению, ты больше их не сможешь прочесть.
Тридцать семь
Тридцать семь
Твой израненный крейсер уходит на дно
Тридцать семь
Тридцать семь
Его черные флаги навеки со мной
Прикасаюсь теплою рукою к ледяному стволу.
Мертвая петля воспоминаний не дает мне дышать.
Снова я бегу, себя не помня, сквозь ночную мглу,
Только если б можно было от такого убежать.
Тридцать семь
Тридцать семь
Твой израненный крейсер уходит на дно
Тридцать семь
Тридцать семь
Его черные флаги навеки со мной
Столько дней прошло, но эту жажду мне не утолить.
Треснул мой кувшин, и стала горькою любая вода.
Снова я на пристани с тобой прощаюсь навсегда
И смотрю, как медленно уходят в дальний путь корабли.
Тридцать семь
Тридцать семь
Твой израненный крейсер уходит на дно
Тридцать семь
Тридцать семь
Его черные флаги навеки со мной
As if in a heavy dream, limpingly touching his forehead,
With white lips, I said goodbye to you forever.
On a dark night, ships set off on their long journey
In order not to return ever again.
In the echoing midnight silence, I hear the echo of footsteps.
A lonely lost child cries, no one.
Those were your best poems from the best poems
Only, unfortunately, you can no longer read them.
Thirty seven
Thirty seven
Your wounded cruiser sinks to the bottom
Thirty seven
Thirty seven
Its black flags forever with me
I touch with warm hand to the ice barrel.
The dead loop of memories keeps me from breathing.
Again I run, not remembering myself, through the darkness of the night,
Only if it were possible to escape from this.
Thirty seven
Thirty seven
Your wounded cruiser sinks to the bottom
Thirty seven
Thirty seven
Its black flags forever with me
So many days have passed, but I cannot quench this thirst.
My jug cracked, and any water became bitter.
Again I'm on the pier saying goodbye to you forever
And I watch the ships slowly go on a long journey.
Thirty seven
Thirty seven
Your wounded cruiser sinks to the bottom
Thirty seven
Thirty seven
Its black flags forever with me
