The mist is rising in the early morning
the three goddesses of the underworld
screaming upon us
surrounded by brothers
clung to my bagpipe
pride 's the only way to fight fear.
I am blowing drones breathing the bagpipe,
under my arm I called it breath of wisdom,
silence is broken and the shaking ground,
marching through the sound of infinity.
Blinded by poisons fury, is her action,
Nemain is rising in the sky.
Crying out loud her inhuman satisfaction
soaring over through dead bodies
I'm howling a dark anthem
bringing brothers to a clash
I'm bringing glory to my clan.
Restless, I'm blinded in oblivion,
twisted visions of an astral combination,
for my thirst of blood, is insatiable,
for the world as we know it is scattering.
I am blowing drones breathing the bagpipe,
under my arm I called it breath of wisdom,
silence is broken and the shaking ground,
marching through the sound of infinity.
Measuring the courage of whoever is dying,
my immortal soul feels the bites of the incoming winter,
as my eyes were the mirrors of the elder gods,
now reflecting impalpable desperation.
Blinded by poisons fury, is her action,
Neman is rising in the sky.
Туман поднимается рано утром
три богини подземного мира
кричать на нас
в окружении братьев
цеплялся за мою волынку
гордость - единственный способ бороться со страхом.
Я дую дронов, дыша волынкой,
под мышкой я назвал это дыханием мудрости,
тишина нарушена и трясется земля,
маршируют сквозь звук бесконечности.
Ослепленная ядовитой яростью, ее действие,
Немаин поднимается в небо.
Громко плачет о своем нечеловеческом удовлетворении
парить сквозь трупы
Я вою темный гимн
довести братьев до столкновения
Я несу славу своему клану.
Беспокойный, я ослеп в забвении,
искаженные видения астральной комбинации,
жажда крови ненасытна,
ибо мир, каким мы его знаем, рассеивается.
Я дую дронов, дыша волынкой,
под мышкой я назвал это дыханием мудрости,
тишина нарушена и трясется земля,
маршируют сквозь звук бесконечности.
Измеряя храбрость умирающего,
моя бессмертная душа чувствует укусы наступающей зимы,
как мои глаза были зеркалами старших богов,
теперь отражая неосязаемое отчаяние.
Ослепленная ядовитой яростью, ее действие,
Неман поднимается в небо.
