Текст песни Grey Heaven Fall - Спокойствие Бесноватого

III:IIV Отреченность Слепого
Я стою, обращенный к Тебе, обнаженный в своей искренности,
И бросаю в воздух горсть земли, что подхватывает старый ветер
И швыряет его мне в лицо, ослепив глаза.
Мой голос вырывается зловещим шепотом из глубин отвратительного дыхания преисподней
И сотрясает храм молчания, бросая вызов...

IIV:VI Одежимый Поиск
Десятки нитей я разорвал и растоптал в грязи,
Но смятения узел конкурировал прочностью с камнем.
Паразитируя на своем сверхузком восприятии, я обмельчал до ручья,
А далее и усох до капилляра.
Да, я смел воздвигнуть храм Твой, выдернув контекст из шума чужих голосов.
Затерялся. И даже загнил внутри.
И не ставил под сомнение тлен, а потом и распад противоречивых теорий.
Они были частью меня, они были моей болью. Они стали моей смертью.

IIIV:I Погружение
Движение по пути наименьшего сопротивления:
Один воздвиг Пантеон до неба, второй вырыл могилу,
Кто-то возвысился от размышлений, другой предпочел упадок. Это в идеале.
"По вере вашей да будет вам" - спорное определение,
Но мой Творец слишком грязный, слишком близко уподобился человеку.
Доступен ли Тебе язык мой, Отче?
Или он подобно Твоему ко мне, обращен к Тебе в безмолвии?
Куда обращена мольба моя, там спишь Ты крепким сном,
И я являюсь тебе, как ангел, лучом страдания и боли,
Той человеческой боли, что есть твоя боль.
Я жажду, чтобы ты видел меня в той не помутненной чистоте,
Где я отбросил от себя все чуждое мне и остался лишь твоим творением,
Оставив на миг своего верного спутника - человека с гниющей головой шакала.
Я стоял пред этим чумным созданием с серым оскалом. Ломал хлеба и пил вино.
И меня тошнило горечью сей трапезы...
Мое чрево возвращает это приобщение.
Возвращает лицу этого создания, его стенам, его крестам.
Да, теперь я чист, теперь я дитя, как прежде. Я даже наивен и беспомощен,
А Ты обезоружен, ибо сейчас, я как никогда прежде,
Могу сгнить от одного лишь взора, обращенного в бездну твоей мудрости.
Но что мне до твоей ветхой мудрости? Ты есть нечто большее, чем человек,
Но возможно и я есть нечто большее чем Бог,
Ибо моя кровь и кость - целиком лишь Твой стих.
Я есть твое искусство. Его вершитель и абсолют,
Обращенный к своему Творцу языком пламени.
Созерцай же, Отче, желчь и мерзость своих красок!
Смотри и торжествуй, ибо я - твои черные крылья, что вознесли тебя и носят над водою...
Доступен ли Тебе язык мой, Отче?
Или он, подобно Твоему ко мне, обращен к Тебе в безмолвии?

III: IIV Defense Blind
I stand up to you, naked in my sincerity,
And throw in the air a handful of land that picks up the old wind
And throws it into my face, blinding my eyes.
My voice is broken by an ominous whisper from the depths of the disgusting breath of the underworld.
And shakes the temple of silence, throwing a challenge ...

IIV: VI Undered Search
Tens of threads I ripped and trampled in the mud,
But confusion knot competed with a strength with a stone.
Parasitizing on his superspaxes of perception, I got smoked to the stream,
And then the sleep before the capillary.
Yes, I dare to erect your temple by pulling out the context of the noise of other people's votes.
Wound. And even drove inside.
And he did not doubt the Tlen, and then the disintegration of contradictory theories.
They were part of me, they were my pain. They became my death.

IIIV: I dive
Movement along the path of least resistance:
One erected Pantheon to the sky, the second pulled out the grave,
Someone was railing from thinking, another preferred decline. This is ideal.
"For your faith, you will be" - a disputed definition,
But my Creator is too dirty, too closely likened to man.
Is my tongue available to you?
Or he like you to me, addressed you in silence?
Where my scene is turned, you sleep there are strong sleep,
And I am to you as an angel, a ray of suffering and pain,
That human pain that is your pain.
I'm thirsty for you to see me in that kind of not clouded clean,
Where I discarded everything alien to me and remained only by your creation,
Leaving on the moment of his faithful satellite - a man with a ragged head of Shakala.
I stood before this plague creation with a gray ruffle. Breeding bread and saw wine.
And I was sick of bitterness of this meal ...
My whisbing returns this admission.
Returns the face of this creation, its walls, its crosses.
Yes, now I am clean, now I am a child, as before. I'm even naive and helpless,
And you are disarmed, for now, I'm more than ever,
I can burn from one of the gaze facing the abyss of your wisdom.
But what should I be up to your old wisdom? You are something more than a person
But perhaps I am something more than God,
For my blood and bone - entirely of your verse.
I have your art. His protrusion and absolute
Addressed to his Creator of the flame language.
Contemplate, Father, bile and abomination of your paints!
Look and triumph, because I am your black wings, which raised you and wear over the water ...
Is my tongue available to you?
Or he, like your me, addressed to you in silence?