Утро замёрзшего солнца не потревожит.
Лишь продолжит лежать, моим остывшим телом.
И я не увижу всех твоих масок
и ты не увидишь падение моих листьев
Всё, крышка накрыта, куполом неба
Прижаты к насущности наши сердца
Лежим в заточении собственных храмов
Безвозвратно и навсегда.
Я стал стражником и заключённым.
Чернилами сомнения, сам пишу, свой приговор.
The morning of the frozen sun does not disturb.
Only will continue to lie, my cooled body.
And I will not see all your masks
And you will not see the drop of my leaves
Everything, cover covered, the dome of the sky
Pressed against our hearts
Lying in imprisonment of own temples
Irrevocably and forever.
I became a guide and prisoner.
Ink in doubt, I write myself, your sentence.
