Touch down after muddy rugby in the softer evensong.
Steal through open doors to heaven in angelic sing-along.
Tinsel echoes in the rafters still the air in stained glass light.
Our voices chaste, un-broken, pure, take manly message to the fight.
I sense the power. And I sense the spirit move
in stately corridors of oak and stone, vaulted above.
Beyond the nave, beside dark transepts, candles flicker in the quire.
First the glow deep in the belly, tight grip of faith to fan the fire.
In the chapel, I am wondrous in the eyes of lesser boys.
Raptures touch me, lift me, shape me. Brotherhood, an ode to joy.
Stiff white ruffs on cassock'd ranks with hand on heart and hand on sword.
Elevated, born to service, to service of the Lord.
I sense the path. I sense the glory road.
Position, influence, my head above the earthly clod below.
Follow me to serve dark Master, He whose number might be His name.
Branded, burning, power unholy, just have to love Him all the same...
Коснитесь после грязного регби в более мягком Evensong.
Украдите сквозь открытые двери на небеса в ангельском пении наряду.
Мишуры эхо в стропилах все еще воздух в витражном свете.
Наши голоса целомудствуют, не сломанные, чистые, принимайте мужественное сообщение на бой.
Я чувствую силу. И я чувствую дух двигаться
В величественных коридорах дуба и камня, сводчатых выше.
Помимо нефа, рядом с темными трассами, свечи мерцают в квире.
Сначала свечение глубоко в животе, герметичность веры, чтобы повернуть огонь.
В часовне я удивляюсь в глазах меньших мальчиков.
Восхитительные восхищения коснуться меня, поднимите меня, образуйте меня. Братство, ода радости.
Жесткие белые ерфс на казон, занимают рукой на сердце и руку на меч.
Повышенные, рожденные в обслуживании, к обслуживанию Господа.
Я чувствую путь. Я чувствую славу дороги.
Положение, влияние, моя голова над земным колодцем ниже.
Следуйте за мной, чтобы служить темным мастером, он чей номер может быть его именем.
Фирменные, жжение, власть нечестивых, просто нужно любить его все равно ...
