Kui oleks mul haamer, ma vasardaksin päeval
ja vasardaksin õhtul, et kuulda võiks maa.
Ma vasarat taoksin, et hoiatada kõiki –
oht enne ei kao, kui sõprus inimeste keskel
seob mandreid ja maid.
Kui oleks mul kell, ma helistaksin päeval
ja helistaksin õhtul, et kuulda võiks maa.
Ma helistaks kella, et hoiatada kõiki –
oht enne ei kao, kui sõprus inimeste keskel
seob mandreid ja maid.
Kui oleks mul laul, ma laulaksin siis päeval
ja laulaksin siis õhtul, et kuulda võiks maa.
Ma laulaksin laulu, et hoiatada kõiki –
oht enne ei kao, kui sõprus inimeste keskel
seob mandreid ja maid.
Nüüd minul on haamer, nüüd minul on ka kell
ning laul, mis on nii võimas, et kuulda võib maa.
Taon õigluse haamrit, löön vabaduse kella
ning sõprusest on mu laul, mis südametes ükskord
seob mandreid ja maid.
HK 1972
Если бы у меня был молот, я бы забил день
и вечером я бы забил, чтобы земля была услышана.
Я хотел бы, чтобы молоток предупредил всех -
опасность не исчезнет перед дружбой между людьми
соединяет континенты и земли.
Если бы у меня были часы, я бы позвонил в течение дня
и я позвонил бы вечером, чтобы услышать землю.
Я бы позвонил, чтобы предупредить всех -
опасность не исчезнет перед дружбой между людьми
соединяет континенты и земли.
Если бы у меня была песня, я бы пел в тот день
и я пел бы вечером, чтобы земля была услышана.
Я бы спел песню, чтобы предупредить всех -
опасность не исчезнет перед дружбой между людьми
соединяет континенты и земли.
Теперь у меня есть молоток, теперь у меня есть часы
и песня настолько мощная, что земля может быть услышана.
Я бью молотом справедливости, я бью часы свободы
и дружба моя песня, которая когда-то в моем сердце
соединяет континенты и земли.
HK 1972
