Текст песни Joanna Newsom - Goose Eggs

What we built, at the kiln that won’t be stilled,
did not set well:

The old veil of desire,
like vessels that we fired,
fell thin as eggshells.

And every season, somebody burns,
downtown, taking turns–
taking a bus, to take a train and just plain vamoose.
Now the wind blows coals over the hills. Honey,
I’ve been paying my bills,
but honey it’s been a long time since I’ve come to any use.
And it hurt me bad, when I heard the news
that you’d got that call, and could not refuse.

(A goose, alone, I suppose, can know the loneliness of geese,
who never find their peace,whether north, or south, or west, or east;
and i could never find my way
to being the kind of friend you seemed to need in me,
till the needing had ceased.)

Recently, a bottle of rye, and a friend, and me,
on our five loose legs,
had a ramble, and spoke
of the scrambling of broken hopes, and goose eggs,
and of a strang, long ago.
(Not you, honey! You, I know.)
We just spoke of broken hopes and old strangers.
Now the wind blows coals over the sea. Tell you what, honey:
you and me better run and see if we can’t contain them, first.

But you had somewhere that you had to go,
and you caught that flight out of Covalo.
Now, overhead, you’re gunning in those Vs,
where you had better find your peace,
whether north, or south, or west, or east.
And I had better find my way
to being the kind of friend you seemed to need in me,
at last (at least).

What’s redacted will repeat,
and you cannot learn that you burn when you touch the heat,
so we touch the heat,
and we cut facsimiles of love and death
(just separate holes in sheets
where you cannot breathe, and you cannot see).

And i cannot now, for the life of me, believe our talk–
our flock had cause to leave,
but do we?
do we?

Что мы построили, в печь, которые не будут успокоиться,
не установил хорошо:

Старая завеса желания,
как суда, которые мы уволили,
упал худой, как яичной скорлупы.

И каждый сезон, кто-то горит,
Центр города, принимая очередь
Взяв автобус, чтобы взять поезд и просто просто вамоз.
Теперь ветер дует угли над холмами. Медовый,
Я платил свои счета,
Но дорогая, это было долгое время, так как я пришел к любому использованию.
И это больно мне плохо, когда я услышал новости
Что вы получили этот звонок и не могли отказаться от.

(Подойду, только гусь, может знать одиночество гусей,
Кто никогда не находит их мир, будь то север или юг или запад или восток;
и я никогда не мог найти свой путь
Быть таким другом, вы, казалось, нужно во мне,
До того, как потребность не прекратилась.)

Недавно бутылка ржи, а друга, и я,
на наших пяти свободных ногах,
был ринбл, и говорил
скремблирования сломанных надежд и яйца гусиных
А из стран, давно.
(Не ты, дорогая! Ты, я знаю.)
Мы просто говорили о сломанных надеждах и старых незнакомцах.
Теперь ветер дует угли над морем. Расскажите, что, дорогая:
Вы и мне лучше бегитесь и посмотрим, нельзя сдерживать их, сначала.

Но у вас было где-то, что вы должны были пойти,
И вы поймали этот рейс из Кукова.
Теперь, накладные, вы гуляете в этих против,
где вам лучше найти ваш мир,
будь то север или юг или запад или восток.
И мне лучше найти мой путь
Быть таким другом, вы, казалось, нужно во мне,
наконец (по крайней мере).

Что отредактировано, повторится,
И вы не можете узнать, что вы горите, когда прикасаетесь к жару,
Итак, мы прикасаемся к жару,
И мы вырезаем факсимилеты любви и смерти
(Просто отдельные отверстия в листах
Где вы не можете дышать, и вы не видите).

И я не могу сейчас, за жизнь меня, верю нашему разговору
У нашего стада было повод уйти,
Но мы?
Мы?